— Хорошо, согласен, — сказал я и снова взял ракетку, чтобы доставить им удовольствие.
Теперь зрители перенесли на меня свои симпатии и аплодировали каждой моей подаче, а когда третья партия закончилась в мою пользу, двадцать один — двенадцать, они разразились овацией. Было ясно, что атташе дал мне возможность выиграть эту партию — но лишь после того, как я уже все проиграл.
«Это я могу придумать»
В истории с «Адским лагерем» я проиграл не все; я просто потерял год жизни. Не могу сказать, что я сумел все понять и обрести полный покой, но что-то во мне словно перегорело, мое вечное стремление побеждать куда-то ушло, и, как ни странно, я не жалел о нем. Мне пришлось заставить себя прочесть все сценарии, скопившиеся на моем столе, пока я боролся за «Адский лагерь».
В моей жизни стало происходить что-то непонятное: когда я шел по людным улицам Нью-Йорка, мне казалось, что я уже видел всех идущих мне навстречу людей, слышал случайно долетавшие до меня обрывки разговоров; запах любых духов напоминал мне о женщине, с которой я был когда-то. Я начинал читать новый сценарий, а через десять — пятнадцать страниц уже вспоминал продолжение.
Может быть, моя память постепенно брала верх над моим воображением? Может быть, воображение — это удел молодых, может быть, оно только возмещает недостаток опыта. Если это так, я не хочу слышать об этом — я черпаю мужество в истории об Отакаре Бржезине, которую мне когда-то рассказали.
На рубеже веков, когда этот чешский поэт, обладавший поистине космической силой предвидения, был уже старым человеком, он отправился на свою ежедневную прогулку по улицам Праги. С ним шла его молодая секретарша. Вдруг на улицы высыпал народ. Собравшиеся, задрав головы, смотрели на небо. Они были свидетелями чуда. Над Прагой жужжал первый аэроплан.
— Пан! — воскликнула потрясенная секретарша. — Смотрите! Первая летающая машина!
Старый поэт и не подумал поднять глаза от тротуара.
— Это я могу придумать! — пробормотал он и продолжал свою прогулку, как будто только в глубине его сердца еще таилось то, что могло удивить его.
Но, может быть, в тот день у него просто было плохое настроение. Откуда мне знать?
Иллюстрации
Милош Форман
Милош Форман в возрасте трех лет.
С матерью — Анной Форман.
Гостиница «Рут». «Мои родители начали постройку гостиницы в 1927 году, это был , бесспорно, самый большой проект в их жизни.»
В любительском спектакле «Баллада в лохмотьях» — осовремененном жизнеописании великого французского поэта Франсуа Вийона.
«В 1955 году я работал вторым помощником режиссера в картине «Дедушка-автомобиль».
Кадр из фильма «Черный петр». «Владимир Пухольт был уже староват для главной роли… но я взял его на роль приятеля героя, каменщика».
Кадр из фильма «Бал пожарных». «Я не имел ничего против любовных сцен или голых девушек, но совершенно не представлял себе, как воткнуть их в нашу историю».
«В фильме «Любовные похождения блондинки» Владимир Пухольт соблазняет Хану Брейхову».
На съемках фильма «Пролетая над гнездом кукушки». «Я подумал, что великолепный образ Макмерфи сможет создать Джек Николсон».
Луиза Флетчер в роли медсестры Рэтчел и Джек Николсон
«Бо Голдман и Лэрри Хоубен получили «Оскара» за лучший сценарий, Луиза Флетчер — за лучшую женскую роль, Джек — за лучшую мужскую… Когда было произнесено мое имя, я онемел. Я побежал и схватил маленькую статуэтку. Я дошел до вершины моей профессии, я был в Голливуде, я был в Америке, и я был счастлив и ошеломлен».
Слева направо: Майкл Дуглас, Милош Форман, Луиза Флетчер, Джек Николсон и продюсер Сол Зэнц на церемонии вручения «Оскара».
Кадры из фильма «Волосы». «Актер, без которого было бы просто невозможно ничего сделать, — Трит Уильямс».
«Танец хиппи в парке был воплощением беспорядка и разболтанности, прекрасно передававшим их отвращение к любому конформизму».