Черт молчал, видимо, не желая отвечать. Впрочем, его отвращение к людскому роду понять было несложно. Судя по докладным бумагам, на государевой службе воспитывали его старательно и со всей ответственностью. Но воспитать так и не сумели.
— Эх, и что же с тобой делать, чертяка… — напоказ задумался Афанасий, — и наказать ведь нельзя…
— Почему это? — судя по всему, черта этот вопрос весьма заинтересовал.
— Ну как же тебя накажешь? Ты же как дитя малое, неразумное, порядку не знаешь и делать ничего не обучен. Совсем неумеха.
— Чего это “неумеха”? — обиделся черт. — Всему я обучен!
— Ну кто же наказывает, например, неразумного куренка? — словно не услышав, продолжил свою мысль Афанасий. — Он должен вырасти и стать курицей, прежде чем начнет нести яйца.
Черт внезапно оказался рядом и моментально стянул с колдуна сапоги. И не успел Афанасий охнуть, как тулуп тоже оказался в руках чертяки.
— Я разумный, — с вызовом сказал он, — и хозяин всему меня научил.
— Вот и славно, — усмехнулся Афанасий, поднимаясь. Чертяки часто бывали наивны, словно дети, и это забавляло колдуна. — Я и думаю, что вряд ли ты плохо служил своему князю, иначе фамильяром бы не стал. Давай, убери одежду. И дуй за мной, покажу, где ты спать будешь.
Ключ провернулся в замке, и Афанасий открыл небольшую кладовую. Почти все пространство комнатушки занимал набитый конским волосом тюфяк. Вдоль него оставался небольшой проход, а в углу стоял стул.
Черт зашел следом и пристально уставился на тюфяк.
— Что, недоумеваешь, где клетка или цепь? — прищурился Афанасий. — Я чертей не боюсь, поэтому на ночь не запираю и не пристегиваю. Где ты спал раньше?
— В сенях… сперва… потом в основном на улице, на цепи.
— Лохматая у тебя собака? — спросил Афанасий, поежившись от мысли о ледяных и промозглых зимних Петербургских ночах.
— Я не принимал облик собаки, — с каким-то ожесточением произнес черт.
— Тю-ю, — сказал Афанасий, — а чего же? Неужто так и сидел человеком? В такой-то холод.
— Сидел, — подтвердил черт. — Я стал чертом первого класса и больше не зверь.
— А ты гордец… — удивился колдун. — Но и глупец, чего греха таить. Но не расстраивайся, я научу тебя, как поступать правильно. И покажу, что значит быть человеком, а не казаться им. Спать будешь здесь.
— Мне можно спать на тюфяке? — уточнил черт.
— Конечно, а ты как думал, рядом? Это твоя комната, разрешаю тебе хранить здесь одежду и вещи, паче чаяния, они у тебя появятся.
Черт присел и аккуратно потрогал тюфяк.
— Пойдем, — велел ему Афанасий. У себя в комнате он открыл комод и выдал черту шерстяное одеяло.
— На зиму жалую.
Черт схватил одеяло и смешно прижал его к пузу.
— Ладно, — усмехнулся Афанасий, — воды ты согреть не додумался, тащи холодную, так умоюсь, а на будущее запомни, чтобы была согрета вода. И переодевай меня ко сну.
Афанасий уже стоял в нижней рубахе в спальне, когда чертяка неожиданно сказал:
— В той комнате пахнет чертом. Сильно.
Афанасий прокашлялся.
— Кхм… Да… до тебя там жил черт.
— Ваш предыдущий черт? Он подох? Почему?
Окутав руку щитом, Афанасий отвесил ему увесистую затрещину.
— Не твое чертячье дело. Я не разрешал тебе задавать вопросы. Проваливай.
Черт исчез.
Афанасий вздохнул и улегся в кровать.
Наутро он проснулся поздно, некоторое время полежал с закрытыми глазами и открыл их, только когда услышал стук в дверь.
Черт вошел, держа в руках сияющий медный таз, в котором плескалась вода.
Афанасий сел и окунул в воду пальцы. Над тазом не поднимался пар, это точно не был крутой кипяток. Умывшись и одевшись, колдун вышел из спальни и ахнул. Хлам, объедки, грязные стаканы, накиданная тут и там одежда и вековой слой пыли исчезли. Начищенный пол блистал. И даже мутные серые окна перестали быть таковыми и радостно пропускали внутрь блеклое зимнее солнышко.
Афанасий прошелся в гостиную и на кухню. Везде царили чистота и порядок.
— Иди-ка сюда, чертяка, — сказал он, а когда черт появился перед ним, протянул руку и потрепал его по щеке. Черт не шелохнулся. Пока связи нет, похвала хозяина не становится для черта поощрением, но Афанасий считал, что приучать надо с самого начала. Он был уверен, что такое отношение тоже укрепляет связь. — Молодец, выходит, я в тебе не ошибся. Работать ты умеешь, и делаешь это на славу.
— Не люблю беспорядок и грязь, — ответил черт. Глаз он не поднимал, а значит, вызов бросать не собирался.
— В таком случае, тебе понравится сегодняшнее приключение, — не стал спорить Афанасий. — Ты уже бегал завтракать?