— Как узнаем, почему вода в реке теплая, так и возвратимся… — ответил Мирон.
Зайцев завязал свой вещевой мешок и подбросил к седлу.
— Да я и так знаю, почему теплая вода.
— Почему?
— Дождевая, а не родниковая и не из ледников течет… Вот и вся причина.
— Тогда почему не мутная, если дождевая?
— Голова садовая! Течет она долго, вот и очистилась.
— Ничего не пойму. Собирайся — и пошли! — повелительно сказал Ефимов. — Эту твою теорию еще проверить нужно. Приказ получен, нужно не обсуждать его, а выполнять!
Шли, как и положено разведчикам, не разговаривая, не выходя на открытые поляны. Зайцев оказался прав: километра через два послышался шум водопада. Из обширного озера между сопками, образовавшегося в результате дождей, вытекала вода. Она омывала несколько огромных валунов и шумно падала на россыпи мелких камней. Вытекала ее верхняя часть, нагретая солнцем. Поэтому и была теплая и прозрачная.
— Ну, вот теперь все ясно, — согласился Мирон. — Можно возвращаться и докладывать уверенно.
— А мне сразу было ясно, — пробубнил Иван, ворчливый по характеру. — Вода-то дождевая, значит, и все тут, я прав. Пойдем теперь напрямик, потому как по берегу петлять долго, а время идет к обеду.
Мирон не стал возражать. Он закинул за спину карабин и ответил:
— Можно и напрямик, если не заблудимся… Но главная причина не в обеде.
— Обед для солдата тоже боевая задача, — пошутил Иван.
Поднимаясь к гребню продолговатой сопки, Мирон напал на малину. Сначала попробовал, потом стал собирать в каску для Жени. Мирон позвал Зайцева, но его вблизи не было. Может, нашел малину покрупнее?
— Здесь я! — наконец-то отозвался Зайцев. — Погоди маленько.
Вскоре он появился и удивил Мирона вопросом:
— Никак, малина?
— А ты где запропастился? Я думал, ты тоже малину нашел и притих.
— Тут дела поважнее твоей малины, — задыхаясь от радости, сказал Иван. — Вот полюбуйся, чего я нашел…
Он достал из кармана мясистый беловатый корень. Подбросил на ладони.
— Что это? — спросил Мирон. — Зачем тебе этот корень?
— Эх ты, совсем не понимаешь, — засмеялся Иван. — Да это же ценнейший женьшень… По-нашему — корень жизни. Это, милок, на вес золота. Любую болезнь лечит. У нас днем с огнем не найдешь. Хотя изредка попадается.
— Не знаю, чему так радуешься? — пожал плечами Мирон. — Меня это совсем не интересует.
Мирон слышал о женьшене, но не знал его настоящей ценности. Для него в этот момент бесценным лесным даром была малина, которую он нес Жене.
Возвратившись в расположение эскадрона, Мирон доложил майору об итогах разведки, объяснил причину, почему вода в речушке теплая.
Майор и Женя ели кашу из одного котелка, сидя на плащ-палатке.
— Это вам. — Мирон поставил перед ними каску, полную малины. — Кушайте.
Женя смутилась, шмыгнула носом и как-то странно посмотрела на Мирона.
— Спасибо.
Мирон ничего не ответил, но на душе у него стало легко и радостно, как в детстве.
В ГЛУБЬ МАНЬЧЖУРИИ
Маршал Советского Союза К. А. Мерецков — командующий 1-м Дальневосточным фронтом — сидел в небольшой открытой машине рядом с водителем, накинув на плечи солдатскую плащ-палатку, и жалел, что решил ехать в войска первого эшелона по дороге, пробитой сквозь лес и болото. Надо было бы лететь на ПО-2. Позади него — член Военного совета генерал Т. Ф. Штыков и адъютант. Они тоже укутались плащ-палатками, защищаясь от брызг, летящих из-под колес проносящихся мимо автомашин, загруженных ящиками, бочками.
Грузовики, залепленные грязью, мчались по настилу из бревен, не сбавляя скорости. Из-под бревен словно выстреливалась во все стороны торфянистая жижа. Над ревущей моторами механизированной колонной висел сизый дым.
— Такую же картину наблюдали мы на Карельском фронте, — сказал маршал. — Ни проехать ни пройти.
— Но там не было затхлых болот, — словно возразил генерал Штыков. — Здесь даже дичь не водится. Безжизненный край.
И опять долгое молчание. Машины идут впритык одна за другой нескончаемым потоком. Местами настил опустился под воду, и регулировщики с флажками предупреждали водителей, чтобы машины не съезжали с дороги. И все же кое-где видны затонувшие грузовики. Только часть кабины торчит из воды. Жерди и бревна под колесами «играют», лупят концами по воде, утопают и тут же всплывают, выталкивая коричневую жижу.
— Да, не ожидал я такого… — вздохнул Мерецков. — Много времени теряем.