Другая сестра Тарини, тоже вдова, выполняла всю работу по хозяйству, давая ему таким образом возможность не нанимать прислуги. Она-то и заменила девочке мать.
Девочка была еще совсем мала, когда умерла и ее тетя. И девочка росла, рабски работая на дядю и его жену, ежедневно выслушивая от них лишь попреки да брань. Теперь она уже в возрасте невесты, но трудно найти жениха для сироты. K тому же никто здесь не знал ее родителей. Девочка появилась на свет после смерти своего отца, и сельские сплетницы до сих пор судачат по этому поводу. Все знают, что Тарини Чатуджо очень богат, и нарочно порочат девочку, желая выжать из него побольше приданого. Прошло четыре года с тех пор, как, по общему мнению, ей исполнилось десять лет. Следовательно, сейчас ей по крайней мере четырнадцать. Зовут ее Комола, и она во всем истинная Лакшми[55]. Я не видел более прелестной девушки. Стоит здесь появиться какому-нибудь молодому брахману, как Тарини пытается его женить на Комоле. А если юноша выразил согласие, сельские жители начинают отговаривать его, стараясь помешать браку. Теперь наступил твой черед.
Знаешь, ма, я был тогда в отчаянном настроении и, не раздумывая, сказал, что женюсь на ней. Еще раньше я решил жениться на молоденькой девушке, исповедующей правоверный индуизм, чтобы доставить тебе приятный сюрприз. Я понимал, что если введу в наш дом взрослую девушку из «Брахмо Самадж», это не принесет счастья никому из нас.
Бхупен был несказанно удивлен.
— Что ты говоришь?! — воскликнул он.
Но я ответил:
— Не отговаривай меня. Это решено.
— Нет, ты серьезно? — спросил Бхупен.
— Совершенно серьезно, — ответил я.
В тот же вечер сам Тарини Чатуджо посетил нас. Перебирая в руках свой брахманский шнур, он сказал:
— Вы должны помочь мне. Посмотрите на девушку. Не понравится, тогда дело другое. Но не слушайте моих завистников.
— Мне не нужно видеть ее, — ответил я. — Назначьте день свадьбы.
— Послезавтра — благоприятный день. Вот и устроим свадьбу, — сказал Тарини.
— Причиной его поспешности было желание как можно меньше потратиться на свадьбу. Итак, свадьба состоялась.
Хемонкори вздрогнула и повторила:
— Свадьба состоялась! Что ты говоришь, Нолин!
— Да, состоялась. С женой я вернулся в лодку. Вечером мы отправились в путь. В тот день солнце сияло недолго. Неожиданно налетел горячий смерч, что совершенно необычно для марта. Вмиг нашу лодку перевернуло, как перышко.
— О боже! — воскликнула Хемонкори так, словно тысячи колючек вонзились в ее тело.
— Спустя некоторое время, — продолжал свой рассказ Нолинакха, — я пришел в себя и увидел, что барахтаюсь в воде. Вблизи не было ни лодки, ни моих спутников. Я заявил в полицию. Искали долго, но безуспешно.
Лицо Хемонкори побледнело, и она с трудом вымолвила:
— Что было, то прошло. Больше никогда не напоминай мне об этом. Как подумаю, прямо сердце разрывается на части.
— Я бы никогда не рассказал тебе об этом, — ответил Нолинакха, — если бы ты не настаивала на моей женитьбе.
— Из-за этого несчастья ты теперь никогда не женишься? — спросила Хемонкори.
— Нет, не из-за этого, ма. Но вдруг девушка спаслась?
— В уме ли ты? Если бы она спаслась, то дала бы знать о себе.
— Но она ничего не знает обо мне. Для нее нет более незнакомого человека, чем я. Мне кажется, что и лица она моего не видела. Приехав в Бенарес, я послал мой адрес Тарини Чатуджо, но он ответил, что у него нет никаких сведений о Комоле.
— Ну, и что же?
— Я решил, — продолжал Нолинакха, — что лишь по прошествии года смогу считать ее погибшей.
— Ты всегда все преувеличиваешь! — воскликнула Хемонкори. — Зачем ждать целый год?
— Год скоро кончится, ма, — ответил Нолинакха. — Сейчас декабрь, январь неблагоприятен для заключения браков, а затем еще два месяца… и все.
— Ну, хорошо, — согласилась Хемонкори. — Но ты будешь все это время считаться помолвленным. Я уже обо всем договорилась с отцом Хемнолини.
— Человек может только предполагать. Будем же уповать на того, от кого всегда зависит успех, — сказал Нолинакха.