-Николя, - тихо, но строго одёрнула маменька. – Ведите себя сдержанно. Не стоит уподобляться сим варварам и развязно смотреть по сторонам.
-Да, маменька, - покладисто ответил сын и, пока родительница отвлеклась, сделал знак своему личному мальчонке. Слуга, наперёд выучив все господские проказы, пульнул камешком из рогатки в вертлявую крестьянку, от чего она тоненько взвизгнула.
-Мон шер! – возмущённо посмотрела на супруга барыня.
Михаил Андреевич пальцем подозвал конюха и тихо распорядился:
-По окончании богослужения сведи девчонку и мальца да выпори, чтоб впредь неповадно было.
-Будет исполнено, барин, - склонился огромный мужик чуть меньше двух аршин ростом.
Стоявшая позади всей челяди Варвара всё время любовалась своей Дуняшей, беспрестанно шёпотом благодаря Господа, Царицу небесную и всех угодничков. А увидев, как небольшой камень вдарил дочери аккурат промеж лопаток, побелела лицом.
-Такой праздник спортили, - шёпотом проворчал конюх. – Лупи их таперя заместо пирога рыбьего.
-Макар, миленький, - зашептала Варвара. – Не лупцуй сильно девку, а! Я за тебя свечку поставлю, молиться стану.
-Пирог припаси, - буркнул он и замер истуканом под взглядом барыни.
Когда батюшка последний раз благословил именем Господа свою паству, барская семья поспешила за празднично накрытый стол.
Макар, хмуря брови, кивнул барскому баловнику, и тот понуро поплёлся на конюшню для привычной экзекуции. За всё время рядом с барчуком он уже и со счёта сбился сколько раз был бит за чужие проказы. Благо, что сам Николай Михалыч руку на своего прислужника не поднимал. А, ведь, всякое бывало у других дворян.
Конюх решительно заступил дорогу собравшимся восвояси крестьянам.
-Чего тебе? - грозно спросил Фёдор.
-Барыня девку твою выпороть велела, - нехотя протянул дворовый, глядя, как челядь устремилась на кухню.
-Пошто? – вскинулась Христя, пряча дочь за спиной. – Не дам!
-Хуже будет, - лениво предупредил конюх.
-Ты скажи, что всыпал. А я яблок и мёда принесу, - предложил отчим.
-Соврать барам, себе дороже выйдет. Но ты принеси, а я с лаской постегаю, чтоб наука была не давать голосу при барах, - охотно согласился на сделку мужик.
-Да как же так? Да где это видано? – принялась причитать мачеха.
-Пусти, Христя. С барыней не зарядишься, бузить супротив, только больше припишут, - вздохнул Фёдор. – Ты, дочка, потерпи малясь. Мы недалеча будем.
Посмотрев на нахмуренные лица взрослых испуганными глазами, Дуня робко кивнула. Барыня, казавшаяся до этого недосягаемо далёкой и грозной, стала теперь ещё более страшной.
Зайдя в полутень пропахшего конским потом и навозом помещения, конюх наперво привычно отстегал десять раз барского мальчонку и отпустил с миром.
-Ложись на лавку, так сподручней с непривычки-то, - посоветовал девчушке.
Ой как же было страшно, коленки тряслись, зуб на зуб не попадал.
-Ложись, Дуня, - за одной из загородок притаилась маманька. – Дяденька Макар не сильно постегает. Ты ори токмо громче! – посоветовала Варвара.
Вытянувшись на лавке, Дуняша схватилась за неё обеими руками. Макар, встав спиной к раскрытой двери, пряча собой наказываемую, широко замахнулся и резко опустил руку, гася в самый последний момент удар. Девчушка с удивлением почуяла, как кожаные ремешки огладили её по мягкому месту.
-Ори, дура, - глухо потребовал конюх. И она принялась послушно орать во всю глотку.
После десятого удара, мужик развернулся, хмуро оглядел любопытных и гаркнул:
-А ну отседовать! Насмотрелися! Будя, - свидетелей ветром сдуло вмиг.
-Благодарствуй, Макарушка, - вышла из укрытия Варвара, протягивая завёрнутый в тряпку кусок.
-Не попадайси барыне на глаза, девонька, - сверкнул глазами конюх. – А лучшее к барскому дому и не подходи. Целее будешь. Николай Михалыч и не то удумать могёт, - получив лакомство, мужик неспешно направился к закутку, где находилось его нехитрое жилище.
-Маманька, - поднявшись с лавки, девчушка во все глаза смотрела на родную мать.
-Тебя не забижают? – спросила женщина, боясь приблизиться, ну-ка кто увидит и скажет барыне.