А в десять лет они уже рабы… Вначале Тиана испугалась, часто плакала и не желала делать ничего свыше того, что их заставляли. По ночам часто было холодно, и дети спали, обнявшись. Примерно в то время в душе Леона проснулась какая-то нежность, из которой постепенно выросло более сильное чувство. Несмотря на то, что Аметист прекрасно понимал несостоятельность своего чувства к Тиане, всё же он уверен, что у него был бы шанс, не случись однажды всего одного происшествия, после которого глаза его напарницы загорелись, и она словно воскресла! Девочка начала усиленно тренироваться сама и требовала того же от Леона. И чем больше мальчик старался, тем больше с него спрашивала Тиана. Тогда ему осталось только подчиняться, потому что однажды ночью, сидя под тёплым плащом, Ноён рассказала ему свой план, и он дракону очень понравился!
Стук в окно прервал его воспоминания. Да, пора открывать бар, где этот Тэмир? Леон встал и прошёл к выходу, уверенный, что примчался Эль. Однако стоило ему открыть дверь, как на шею ему набросилась Ирэна, прижимаясь к парню всем своим изящным телом! Плотоядно улыбнувшись, Аметист подхватил девушку под бёдра, перенёс её в свой кабинет, сбросил на пол все бумаги со стола и усадил на него любовницу. Ирэна когда-то начинала у него официанткой, теперь поёт в ближайшем ресторане, но иногда заглядывает к бывшему хозяину по старой памяти. И сейчас она, как нельзя, кстати — стравить напряжение нужно срочно, иначе Леон просто взорвётся от переизбытка эмоций!
Драконы редко бывают нежными, Аметист точно к таковым не относится, поэтому: три минуты лицом к лицу, две минуты сзади, а потом резкий разворот, и все следы скрываются в глубинах рта второсортной певички, но первоклассной сирены. О том, что Ирэна — сирена, Леон узнал случайно, когда после секса зашёл следом за ней в душ. Удивился, увидев хвост и сразу сказал:
— Жениться на тебе не буду.
— Прокляну, — пообещала Ирэна.
— В очередь, — усмехнулся Аметист и спросил: — Сама уволишься, или мне тебе помочь?
— Я не буду вредить, обещаю, — ковырнула себе бедро русалка, отодрав чешуйку в залог своего обещания.
Леон демонстративно принял частичку магии сирены и положил её в склянку, затем спрятал в сейф. С тех пор они стали любовниками и помогали друг другу справиться с одиночеством вот таким незамысловатым способом. Сегодня всё было, как всегда, кроме того, что Аметист злился сильнее обычного, потому что Видар потребовал от него невозможного! Но как душа дракона ни сопротивлялась, осознанно отказать этому треклятому принцу Леон не мог.
— Леон, я опоздал, — вихрем врывается Тэмир в кабинет начальника, где сам дракон стоит со спущенными штанами, а сирена мурлычет, стоя перед ним на коленях. Бармен подвисает, осмысляя увиденное. Затем принимается ржать: — Леон, ты чего, повёлся на сирену? Ну, ты даёшь! А я-то поверил, что ты в свою наездницу был влюблён! И как так? Совесть не мучила?
Леон молча поднимает с пола тяжеленный органайзер и швыряет его в любопытное лицо Тэмира:
— Слиняй! — рычит.
Принц линяет, продолжая угорать. На последнем моменте снова заглядывает и спрашивает:
— Она не все силы из тебя высосала? Осталось на наше дело?
Аметист больше не обращает на парня внимания, решив не кормить его тщеславие. Ирэна почти сразу метнулась в уборную, а Лео задумался: его не трогали больше слова про Тиану. А вот страх, что Тэмир поделится своими наблюдениями с Зарой его взволновал. Он набирает номер бармена и зовёт:
— Зайди, я не буду кидаться.
Парень заползает бочком, старательно держа лицо в состоянии серьёзности, что у него получается слабо. Однако Леон садится в своё кресло и говорит:
— Сколько возьмёшь за молчание?
— Подкуп? — радостно хватает Тэм стул, поворачивает его спинкой перед собой и осёдлывает, как строптивого коня. — Сколько же мне взять с тебя, чтобы никогда не проболтаться Тиане?
— Заре, — поправляет Аметист. — Ноён, конечно, моя всадница, но моя личная жизнь никогда её не интересовала, а теперь ей вообще на меня плевать. А вот твоя Зара мне очень понравилась, Тэм. Можешь не говорить ей, что я… Ну, так вот себя повёл? По старой памяти…
Видар вытаращил глаза:
— Так ты давно эту сирену пялишь?
Дракон хмыкает:
— Ещё до того, как ты пришёл в мой бар.