— Ну, не скажи! Хотя, конечно, хрен редьки не слаще. Всё равно какая-то принудиловка получается. Пойду-ка я поищу в библиотеке книжку про эту Истинность. Что-то она в мою жизнь так настырно лезет, а я и не в курсе, что с ней делать! — вскочила девушка с места и пошла в комнату, в которой не была… да ни разу не заходила туда по её прямому назначению!
— Тиана, — позвал её дракон, — я расскажу Заре?
— Про что? — тормознула наездница.
— Ну… — замялся Леон. — Что ты вернулась.
— Как хочешь, — равнодушно бросила волшебница. — Но я скоро снова уйду. Так что можешь и опустить это событие.
— Это куда ж это ты опять намылилась-то? — снова аж подпрыгнул дракон.
— Как куда? Назад. Я пришла подпитать вас магией. На пару недель вам хватит, потом я опять вернусь. Можешь говорить Заре, можешь промолчать — питать её тебе придётся. Вы уже с ней как, обменивались магией?
— Нет, — хмуро ответил Аметист.
— О как! А что так? И как она это терпит? — изумилась волшебница.
— Ты опять бросила меня, Ноён! — набросился вдруг Леон на наездницу. — После обмена магией она станет от меня зависимой. Она — дракон без наездника. Я могу ещё отпустить её, и Рубин станет одиночкой с собственной магией. А если мы хоть раз обменяемся, она ведь погибнет, если я…
— Так, стоп! — перебила дракона Тиана. — Я чего-то не понимаю. Во-первых, я тебя не бросила! Память я не потеряла, про обязательства свои помню. Во-вторых, я в конце концов всё равно вернусь. А что это за разговоры: «Отпущу»? Ты Зару спросил? Девчонка, наверное, с ума сходит от непоняток: любимый есть, а любви нет! И что это за прикол, что у неё нет всадника? Я его найду в любом случае, от меня не так-то просто спрятаться надолго!
Леон смотрел на Тиану, как на идиотку. Хотя, кажется, идиотом тут был как раз он сам.
— Я не понял. Тэмир что, жив?
Ноа счастливо смеялась. Рядом с ней Лэмир молодел день ото дня, и волшебница жалела лишь об одном — о годах, потерянных в ненависти и злобе. Всё можно было сделать иначе! Но что теперь жалеть об этом? Нужно наслаждаться тем, что есть.
Король нашёл её, практически мёртвую, и привёл в чувства до прихода целителей. В тот вечер он признался, что, несмотря на наложенное ею заклятие, он не переставал любить свою Ноа ни на одну секунду в течение трёх тысяч лет! Король был очень слаб и то и дело замирал так, что Ноа стала переживать за его жизнь. В итоге он свалился ей на руки, и она, прислонившись спиной к дереву, так и уснула, держа его голову у себя на коленях.
На следующее утро Лэмир проснулся рано, но ничего не помнил. Не про вчерашнее, а вообще! Чистый лист вместо памяти. Ноа попробовала рассказать ему правду, но король лишь смотрел на неё влюблёнными глазами, тихо повторял имена, словно пробуя их на вкус, но только качал головой и снова пялился на волшебницу мутными расширенными зрачками. Когда-то этот волшебник был прекрасен, однако теперь…
Не обращая внимания на восстанавливающих её жильё гномов, Ноа провела ритуал по снятию очарования. Ей пришлось постараться, потому что основная её сила копилась в доме, который сейчас был развалинами, и магия клочьями летала в пространстве. Наловив несколько обрывков магии, Ноа произнесла заклинание, и вдруг король показался ей более молодым и не таким уж уродом — что-то даже приятное проскользнуло в его лице. Она набрала ещё немного клочков, собрала их в одно и опустила на бывшего возлюбленного с новым заклинанием. Король лишь икнул, опять слегка помолодел и продолжил мечтательно глазеть на неё.
Он так и не вспомнил о себе ничего, зато прекрасно осознавал, что влюблён в эту женщину. И когда пришли юноши, сказали, что они его сын и племянник, Лэмир с надеждой посмотрел на Ноа, желая услышать, что этот прекрасный взрослый мальчик — их сын! Но она лишь печально покачала головой. Видар сник. Ему твердили, что он — король и должен вернуться на престол, но маг обнял любимую и сказал:
— Я счастлив здесь. Зачем мне что-то ещё? Ты уже достаточно взрослый и умный, сын мой. Думаю, ты справишься и без меня. Тем более, я не помню и не знаю ничего, кроме любви к этой женщине.
Намир успокоился относительно отца — тот не вспомнил, как это — передать свою магию правителя. Да, наверное, это больше и не в его власти. Но вот Тэмир мог бы. И если король жив, это значит… Значит, он тоже жив, просто… Просто, как и отец, он ничего не помнит!
Кил посматривал на парня, который так внезапно прибился к нему. Было в нём что-то знакомое, как будто из прошлой жизни. Что-то важное, из-за чего жизнь мужчины резко пошла не в ту сторону. Что-то пробивалось в его сознании, но потом снова уплывало, стоило очередной порции алкоголя влиться в его организм.