— Генерал Манилка был… недоволен. Он не поверил докладу.
Хорвер безрадостно глянул на бумаги, что ему передал адъютант. Три дня начиная со следующего после прибытия подкрепления. Столько давалось армии на взятие форта.
— Если не поверил, то почему послал подкрепление?
— Могу лишь предполагать, сир, — ответил Грейвуд. И, видя поощряющий кивок командира, продолжил. — Из желания быстрее закончить осаду, наверняка. Армия Манилки взяла крепость, но противник не бился до последнего, а отступил на подготовленный рубеж. Без развития наступления и взятия «Серого Титана» захваченную крепость нашим войскам не удержать.
И видя, что генерал не понимает почему, адъютант разложил карту. Расположенный на берегу реки «Старый Рыцарь», крепость, взятая Манилка, был хорошо защищена с направления лоялистов и уязвима для атак Хартии.
Грейвуд уже понял, что его ставка на Хорвера не оправдалась. Построивший отличную карьеру в мирное время, Хорвер показал себя некомпетентным командиром в военное. В войсках уже ходило словосочетание, характеризующее таких, как он: парадный генерал. Хороший придворный и интриган, Хорвер мало что понимал в военном деле. Откровенно мало, для своей должности. И неудовольствие Манилки, уже ставшего героем, великолепного лидера и командира, можно было понять. Но и снять Хорвера, именно потому, что он интриган, да и родственники его — не последние люди, не получилось бы. К счастью, для лично Грейвуда неудачи Хорвера останутся неудачами Хорвера. Самого адъютанта в худшем случае ждёт необходимость проявить себя в деле, например, в командовании какой-нибудь ротой. В отличие от непосредственного начальника Грейвуд мнил себя командиром вполне толковым и достойным.
— Но подкрепление он прислал? — спросил генерал. — Хороших бойцов?
— Вполне, сир, — кивнул адъютант. — Команду охотников. Они обезвредят одержимого…
— Охотники, — проворчал Хорвер. — На них бы самих кто устроил охоту.
— Но главное — решил не заметить слов своего начальника адъютант, — это мортира. Два — три попадания по форту, и можно будет брать их голыми руками.
Генерал сморщился.
— Голыми, как же. После последнего боя я бы стрелял туда, пока не останется голый склон. Но так и быть… Разворачивайте орудие. Чем быстрее мы разнесём этот проклятый форт — тем лучше!
— Слушаюсь, сир, — склонился Грейвуд и покинул палатку.
К исполнению приказа приступили незамедлительно. На большой расчищенной площадке посреди лагеря осторожно развернули орудие и, наконец, убрали брезент. Крупное, тяжёлое орудие начали готовить к стрельбе. Под громоздкое орудие требовалось вкопать упор, куда будет уходить энергия отдачи. Тут же рядом готовили углублённый на два метра в землю склад под боеприпасы и порох. Новое орудие, совсем недавно отлитое на столичном заводе, было требовательно ко всему, к пороху, к обслуге, к подготовке позиции. Зато трёхсотмиллиметровые бомбы либо склонят защитников форта сдаться, либо уничтожат.
Ну а если что пойдёт не так — три фигуры в чёрной форме, стоявшие поодаль и пугающие своим видом всех вокруг, довершат начатое.
Глава 21
Лоялисты не напали ночью. Воодушевлённые новой огневой мощью отряды рано утром вышли из лагеря и выстроились для штурма, но не спешили. Обслуга готовила орудие к бою.
— Займи позицию на башне и закрой её осадным щитом, — приказал Брайан одержимому.
Но Минакуро, вместе со всеми мрачно рассматривавший лагерь лоялистов, не торопился приказ выполнять.
— Като!
Одержимый поморщился:
— Я тебя слышу, не ори.
— Тогда почему ты ещё здесь? — нетерпеливо спросил офицер.
Защитники стояли на стене, одержимый, оба стража, последний офицер и с два десятка солдат. Однако задерживаться здесь никто не собирался, потому что всем было очевидно — попади бомба, какими плевалась эта дура, в стену, и все, кто на ней находятся, погибнут. А в стене останется дыра.
— Потому что я могу накрыть щитом орудие и часть башни. Но не её всю! Если снаряд ляжет в основание стены или просто в стену — мы все, кто будет наверху, станем частью грандиозного фейерверка, — ответил Като.
— А если вдвоём? — предложил тот страж, что способен был держать щит.
— Снаряд ложится в стену рядом — нас накрывает осколками. Снаряд ложится на стену за нами — нас накрывает осколками!
Было заметно, что одержимый сам далеко не в восторге оттого, что происходит, но адекватного решения он не находил. Минакуро не ожидал, что лоялисты выкатят такую пушку.
— Она не самая меткая, — заговорил второй страж. — Может, пронесёт?
Одержимый сморщился так, будто вступил в огромную кучу…
— Надо отходить вглубь скалы. Я подержу щит на входе. Там, как бы ни шлёпнулась бомба, у нас будет возможность выжить. А если мы оба залезем на башню, одно попадание во двор может похоронить всех, кто внутри, — высказал одержимый то, что думал. — Подгадили нам с этой гаубицей, конечно.
— Но башня! — не хотел сдаваться Брайан.
— Да далась тебе эта башня! — ругнулся на него Като. — От одной пушки толку минимум. Укреплений у нас всё равно считай что нет, а очень скоро не будет совсем. Всё, будем встречать гостей во дворе. Баррикады поставили, от обстрела я их прикрою. Потом будет отстреливаться. Из скалы нас выкурить куда сложнее, чем накрыть на башне. Всё. Всем отступать вглубь форта!
— С каких пор ты командуешь?! — крикнул офицер.
— С таких, что не хочу сидеть под обстрелом на пороховой бочке. Не входит в мои планы идиотская смерть. Проваливайте все!
Брайан ещё собирался возразить, но его остановили стражи.
— Он прав. Пусть стреляют, мы посидим под скалой.
Офицер выругался и, жестом приказав солдатам топать за ним, покинул стену. Стражи обернулись на одержимого, всё так же наблюдавшего за лагерем.
— Ты сам-то идёшь?
— Дождусь первого выстрела. Не волнуйтесь, я могу быстро добраться до наших баррикад.
Если стражам и было что возразить, они оставили это при себе. Вскоре Минакуро остался на стене в одиночестве.
— Большая, зараза, — вздохнул он.
Одержимый достаточно знал артефакторику, чтобы понимать: все минусы, имевшиеся у подобных орудий в его прошлом мире, в этом будут компенсированы частично или полностью. А главных минусов было два — точность и скорострельность. Со всем остальным, так или иначе, можно было что-то сделать, и его сейчас это мало волновало. Главное — точность и скорострельность. И если эта гаубица сможет класть снаряды хотя бы в сам форт, чтобы они не улетали мимо, и стрелять раз в десять минут…
Движение вокруг пушки прекратилось. Примерно минуту ничего не происходило, только несколько человек копошились вокруг. А затем ствол вспыхнул пламенем, и через мгновения грохнул выстрел.
Като толкнул себя магией воздуха, слетая с башни. На преодоление дворика ему потребовались секунды. Щит накрыл все баррикады, полностью закрыв вход. Свист и грохот выстрела, скала задрожала. Упало выше форта, но не слишком.
— Первый пристрелочный, — тихо отметил для себя одержимый.
Огляделся. Солдаты сидели под защитой баррикад, способных остановить пулю, пожалуй, но точно не осколок бомбы, взорвавшейся выше. Брайана нигде не было видно.
— А они не подойдут, прикрываясь обстрелом? — спросил страж.
Като кивнул:
— Обязательно подойдут. Только не близко, если такое упадёт на голову, прямо на месте целый отряд можно будет хоронить. Или не хоронить — там мало что останется.
Конечно, о границах этого «близко» могли рассказать только командиры лоялистов, но в том, что они постараются держаться подальше, никто не сомневался.
Стало тихо. Люди замерли, ожидая второго выстрела, но его всё не было.
— Как думаешь, какая у неё скорострельность? — спросил страж.
— Надеюсь, что выстрелов десять в час максимум, — ответил одержимый, — а лучше пять. Но свою удачу я уже потратил, поэтому надежды мои довольно призрачны.