— Умница моя, — Джек снова погладил её по животу, поцеловал узкие ладони, поднялся, грозно глянул на запертую сестрой дверь.
Он и правда очень многого не знал в собственном доме, иначе давно бы лично придушил ведьму. Джек сразу понял, что это были за зелья и почему Мишель так повернуло на Шепарде, хотя с самого начали и подозревал, что не так все просто в её почти маниакальной зависимости.
— Баки, ты можешь глянуть комнаты Томасины? Вдруг тебе что пригодится.
— Боги, когда мы уже просто потрахаемся? — вздохнул Баки. — Гляну.
— Джек, кто тебе эти люди, я уже поняла, — сказала Мишель. — Но тебе ведь надо будет дать им должности при дворе, понимаешь?
Погладив Баки по плечу, Джек сел рядом с ним, но так чтобы не прикасаться, потому как от любого касания его вело, мысли путались.
— Я думал об этом, но решение принимать буду уже после коронации, когда разберусь, что отец тут наворотил.
— Совет весь трясется, — сообщила Мишель. — Про тебя ходят странные слухи. Говорят, у отца на лице был написан такой предсмертный ужас… Что ты перевешаешь весь Совет. Советник Хансен с момента смерти короля пьет, не просыхая.
Брок насмешливо фыркнул.
— Его величество король Сайлас не удержался в седле, и на него упал испугавшийся поскользнувшийся конь, вот и все, — сказал он. — Это видели и мы, и вся королевская охрана. Должно быть, боги отомстили ему за смерть невиновного.
— Так все и было, — подтвердил Баки.
— Пусть трясутся, им полезно, может, вспомнят, зачем их посадили в обитые бархатом кресла, — хмыкнул Джек, позвонил в колокольчик, вызывая слугу. — Принеси Её высочеству молока и что там есть из мясной выпечки, — велел он. — Да и миловать я действительно никого не буду. То, что я сидел молча, не значит, что не знаю о том, какие дела они за спиной Сайласа проворачивали. Так что головы полетят, правда, в фигуральном смысле.
Мишель с удовольствием ела пирог с рябчиком и запивала его молоком.
— Так их, — сказала она. — Старые пердуны.
Баки и Брок улыбнулись.
— Когда вам рожать, Ваше высочество? — спросил Брок.
— Говорят, в Йоль, — ответила принцесса и поежилась.
— Джек, найди повитуху, и пусть живет во дворце, чтоб не звать из города, если что, — посоветовал Баки. — И кормилицу пусть найдут, поздоровее. Йольские дети крепкие, но и беречь их надо до весны — солнца-то мало.
Джек покивал, запоминая всё необходимое. Он был совсем не сведущ в таких делах, незачем было. Но для сестры ему действительно хотелось лучшего, хоть они и не были особо близки.
Отправив Мишель в сопровождении топтавшихся под дверями фрейлин отдыхать, Джек накрепко задумался.
— Баки, Брок, вы, может, сами хотите какие должности, чтобы я голову себе не ломал?
— Буду тебя охранять, — сказал Баки. — Личная охрана короля. Отдай под мою руку королевскую гвардию, они у меня по струнке ходить будут.
— Я был военачальником, — напомнил Брок. — Поставь меня главным над армией. Я не подведу.
— Вот и решили, — согласился Джек, улыбнулся, привалившись к плечу Баки. — Хорошо хоть из-за траура с балами можно не заморачиваться.
— Но рано или поздно к балам вернуться придется, — сказал Брок. — Это единственная возможность для высокородных невест посмотреть на будущих женихов.
Джек поморщился. Роза постоянно допекала его выходами в свет, яркими шумными торжествами, где толпы потенциальных невест жались к стенам, томно обмахивались веерами, стреляя глазами в пока ещё не женатого принца, надеясь занять место хотя бы фаворитки и урвать свой собственный кусок от королевской казны. При том все, как одна, были неуклюжи, глупы и либо чересчур самонадеянны, либо зажаты настолько, что прислони к дереву в саду — потеряешь.
— Мама этой осенью меня женить грозилась, — зачем-то рассказал он.
— Ну так ты же почти женат. Да и осень прошла, — заметил Баки. — Устроим королевскую свадьбу… хотя нет, траур же.
— Давайте без всего этого? — Джек неопределенно покрутил ладонью в воздухе. — В тихом семейном кругу. Для праздника ждать придётся долго, пока траур снимут, а я хочу быть полностью вашим, понимаете?
— Да уж понимаем, что ты с нами толком не трахался с тех пор, как Баки ведьму убил, — тихо пробурчал Брок.
Джек заалел щеками, но всё равно упрямо вскинул подбородок, облизал взглядом обоих любовников.
— И это тоже.
***
На коронацию собрались все первые дворяне королевства. Роза, в трауре и горностаях, со скорбным лицом надела корону на голову сына. Она нарочно надвинула ее поглубже, чтобы причинить боль. Но Джек и бровью не повёл. Он прекрасно знал от прислуги и Стэнли, что вдовствующая королева во всех своих бедах обвиняла собственных детей, как и знал о попытках подкупа стражи у своих дверей, кухарок и прочих, кто хоть как-то мог навредить Джеку и Мишель, но в открытую больше не нападала.
Джек сидел на троне, оглядывая собравшихся в зале. Он всех их прекрасно знал. Многие считали принца никчёмным прожигателем жизни, потерявшимся в тени отца, но были и такие, кто не спешил списывать его со счетов и не прогадал.
— Да здравствует король! — грянул зал, заставив Розу поморщиться, как от зубной боли.
Брок и Баки первыми принесли присягу новому королю. И встали по обе стороны от него — суровые, в черной замше и бархате, плечистые, с холодными взглядами.
Передние ряды знати отпрянули, наседая на задние, наступая друг другу на ноги. Джек внутренне усмехнулся. И про такие слухи он тоже знал. Мол, новый король, когда ещё был желторотым юнцом, не погнушался вызвать двоих демонов из преисподней, поставил их за своей спиной и слушался безукоризненно, что и привело ещё совсем молодого и неженатого принца на трон взамен безвременно почившего при странных, кстати, обстоятельствах отца. Конкурента, как Джек понял — Шепарда, так же уничтожил чужими руками. И вот он — трон. Не прикопаешься.
Дворяне к трону шли неохотно, больше поглядывая за спину короля и боясь даже подумать что-то лишнее, слишком уж красноречивыми были их лица, а кто-то и вовсе в полголоса читал молитвы и чертил в воздухе охранные знаки.
Однако кое-кто узнавал Брока в лицо — все же он достаточно долго был военачальником сначала в Гильбоа, а потом в Гефе. Эти охранных знаков не делали. А вот Баки не знал никто. Сам он считал, что ему это только на руку.
По завершении коронации пира не было — траур. Дворяне принесли присягу и разъехались по своим городским домам, сплетничать и обсуждать возможные при новом короле возвышения и падения.
***
— Надо что-то делать с королевой, — сказал Брок, когда горничная, плача, донесла ему, что Ее величество приказала ей насыпать в постель Его величества чесоточного порошка.
— Джек, да отправь ты ее в дальнее поместье. По регламенту, вдовствующей королеве положен трехлетний траур. А там или она смирится, или мы что-нибудь придумаем, — поморщился Баки. — Нет ничего хуже обиженной женщины в доме. Ничего серьезного не сделает, но жизнь испортит основательно.
— Роза из тех женщин, что везде себе найдут приключений на свою голову, — тяжело вздохнул Джек, поднялся из-за стола, скинул китель. — Привыкла, что всё по её, и остальные должны либо пасть ниц и подчиниться, либо… таких просто не должно быть. А если не может ничего изменить, то вот, будет гадить по мелочи. В деревню её отправлю, самое то для вдовы: и меньше вреда окружающим, и чистый горный воздух. Есть у меня один знакомый вояка, в академии из меня человека делал матюгами и розгами, а сейчас живёт в горном селении, всё меня звал подальше от мирской суеты. Из него она верёвки вить не сможет, а вот он говно из характера выбивать умеет.