По вечерам они собирались втроём в академическом баре и снова играли в карты.
Однажды мимо них прошла та курсантка, которую Шейден заметил в первый день и снова сверкнула глазками. На ней была форма с короткой юбкой намного выше колен. И эти самые коленки были просто идеальны.
- Вот это тёлка, - сказал кучерявый.
- К такой на кривой козе не подкатишь, - ответил его товарищ. – Хочешь, сейчас подойду и познакомлюсь.
- Она тебя отошьёт.
- Спорим?
- Спорим. На что забьём?
- На сотку, - ответил другой. – Зен разбей.
Но Шейден не собирался освещать их спор.
Он взял кружку пива, стоящую на столе, и отхлебнул:
- Эх, пацанва, смотрите как надо и учитесь пока я жив. – Поднялся он и поправил на себе китель. – Сейчас папочка будет делать грязь.
Шейден размял свою толстую шею и направился прямо к ней.
Девчонка его заметила издалека и встретила своим холодным взглядом безэмоциональной суки. Но Шейден подошёл и поздоровался.
- Здрасьте, - сквозь зубы процедил он.
- Здравствуйте, - покорно кивнула она.
- Меня Зен Шейден зовут.
- А я Лера, - всё ещё не понимала она, чего он от неё хочет.
- Лерочка, даю триста рубасов если покажешь сиську, - просто сказал Зен и вынул из кармана триста рублей по сотке.
Девушка осмотрелась.
- Прям здесь? - Не понимала она.
- Нет, нет, мы в туалет зайдём. – Улыбнулся Зен. – Четыреста за две сразу.
- Нет, - испуганно ответила Лера. - Я так не могу, я не буду.
- Пятьсот, за одну единственную сисечку. Пятьсот рублей за пять секунд. Лёгкие деньги.
Девушка огляделась по сторонам. И сказала шёпотом, чтобы никто другой не слышал:
- У меня, вообще-то, парень есть.
- А мы ему не расскажем, - улыбнулся Шейден и добавил ещё одну купюру. – Шестьсот, за то чтобы потрогать. Семьсот за то чтоб пососать.
- Я тебе или ты мне? – Округлила глазки Лера.
- Мне нравится ход мыслей в твоей красивой головке. Тысяча за юмор.
- Я просто покажу грудь и ничего больше, за это пятьсот, правильно? – Переспросила она.
- Да. А если разрешишь пососать, то ещё пятьсот. Ну что, решила?!
- Прямо сейчас, я не могу так.
Зен спрятал деньги и вынул из кармана три пятисотки.
- Полторы тысячи если прямо сейчас дашь просто пососать грудь.
Это был слишком большой соблазн. И Лера нехотя потянулась к деньгам, а Зен буквально насильно всучил ей хрустящие купюры.
- Идём, - схватил он её за руку и едва не силой затянул в туалет.
Краем глаза он заметил какими восторженными взглядами провожали их ребята.
Лера была не уверена, что правильно поступает. Но всё же стеснительно сняла свой беленький свитерок, и опустила бюстгальтер, оголив свои круглые, совсем ещё юные груди с торчащими сосками.
Шейден припал губами к одной из них, а другую он мял ладошкой. Такого наслаждения юным телом Зен не испытывал давно, даже в постели с двумя азиатскими шлюхами было не то.
- Всё, всё, хватит, - грубо оттолкнула его Лера и стала одеваться. Но Шейден ещё не закончил. Он вынул из кармана пачку купюр и помахал у девушки перед глазами.
- Пять тысяч, и ты мне сосёшь.
Лера недолго думала прежде чем взять эти деньги.
Они заперлись в кабинке и Шейден спустил штаны. Лерочка встала перед ним на корточки, спустила с него его семейные труханы, но увидев член, отшатнулась.
- Фу-у-у, - сморщила она носик.
- Давай, давай, это не противно, все девушки делают это.
- Я ещё этого не делала, - ответила Лера и, переборов стеснительность, нежно обхватила губами его алую головку. Она водила по ней туда-сюда своим ртом, пока Шейден не разрядился. В последнюю секунду он грубо схватил её за затылок и зажал девушке нос.
- Глотай, глотай, - дрожащим от наслаждения голосом повторял Зен, придерживая сопротивляющуюся Лерочку за шею.
Она от него отскочила и стала вытирать губы салфеткой, а Шейден сунул ей ещё пару пятихаток и довольный покинул уборную.
Парни встречали его как героя. Они даже спрашивать не решались, что там произошло, слишком всё было очевидно.
На утро Лерочка проснулась в его кровати. Она первая встала, надела трусики и сексуально виляя попой отправилась в душ.
А Зен завалился на боковую, желая ещё часок покимарить.
Он едва успел на вторую пару, сочинив для деканата нелепую отмазку про трубу и затопленных соседей. Зен хорошо умел по ушам ездить, ведь, как ни странно, ему все верили. В конце концов старший прапорщик не станет врать.