В 1820 году Стратфорд был назначен посланником в Соединенных Штатах. В Вашингтоне он провел четыре года, чувствуя себя глубоко несчастным. Он жаловался на все — общество, жару, скуку, провинциальность, городские улицы. Единственным достоинством американской столицы он считал чистый воздух.
Сила характера Стратфорда и в равной степени его недовольство назначением на эту должность не укрылись от президента Джона Адамса, который писал:
«Это высокомерный англичанин со вспыльчивым нравом… склонный подавлять окружающих, и я нередко был вынужден ставить его на место тем же способом. Из всех иностранных представителей, с которыми мне довелось общаться, он в наибольшей степени испытывал мое терпение… При этом господин Каннинг с величайшим уважением относится к своему слову и совершенно лишен фальши… Это человек строгих нравственных принципов, придающий большое значение форме и тщательно следующий принятым в нашем обществе правилам. Как дипломату ему недостает гибкости, зато к его несомненным достоинствам следует отнести откровенность».
В течение девятнадцати лет после отъезда из Вашингтона, а именно до 1853 года, Каннинг служил в нескольких европейских столицах, включая четыре периода работы в Константинополе. Дважды дипломатическая карьера Стратфорда прерывалась, когда он баллотировался в парламент. Оба раза он был избран — в первый раз от Олд-Сарума, «мерзейшего местечка в списке», где в голосовании участвовало всего одиннадцать человек. Дважды Каннингу предлагали должность генерал-губернатора Канады, и дважды он от нее отказывался: проехав как-то раз от Ниагарского водопада до Квебека, он решил, что в достаточной мере удовлетворил свое любопытство. И вот в 1853 году Стратфорд Каннинг снова в Константинополе.
Что же это была за личность, Стратфорд Каннинг? Как ему удалось добиться такого влиятельного положения в Оттоманской империи? Согласно твердому убеждению этого дипломата, замечает Лейн-Пул, «всё, что касается чести Британии, имеет особенное значение». Биограф Каннинга продолжает:
Идея британского владычества, которую он должен был впечатать в сознание пребывающей в невежестве нации, воодушевляла его до крайней степени… Сознание личной ответственности за поддержание чести своей страны побуждало его на действия, которые, по сути, служили выражением принципа божественного права, распространявшегося на послов.
Возможно, подобное понимание высокого положения посла было преувеличением. Такие притязания снискали ему репутацию человека надменного и даже тщеславного. Его величественная осанка и гордый вид нередко принимались за свидетельство самодовольства, кичливости. Но вряд ли ему удалось бы добиться такого исключительного влияния на турок, которое всегда ассоциируется с его именем, будь он не столь величествен и исполнен достоинства. На Востоке вас воспринимают таким, каким вы себя представите, и, дабы обрести там уважение, вам необходимо навязать его своим поведением. Заставить турка действовать желаемым образом, не привлекая эти внешние приемы, практически невозможно.
Президент Джон Адамс говорил о склонности Стратфорда «подавлять окружающих». На самом деле он просто отличался взрывным характером. Помощники Стратфорда трепетали перед своим внушающим страх начальником. Ходил слух, что все они, говоря с послом, не отнимали ладони от дверной ручки, чтобы иметь возможность быстро покинуть кабинет. Военный историк А. У. Кинглейк[52] писал: «Его бешеный нрав, который Стратфорд всегда держал в узде, если того требовали государственные дела, вовсе не свидетельствовал о слабости. Скорее он служил острым оружием, которое Стратфорд пускал в ход, чтобы вызвать страх и принудить к сдаче, но при этом не породить ответное сопротивление». Турецкие министры жили в страхе перед возможным визитом британского посла. «Когда медальное лицо самого Великого Элчи появлялось во дворце, чиновников охватывал панический ужас и даже сам великий визирь, позабыв о собственной важности, с тревогой в глазах спешил встретить сурового гостя и выслушать его приказания».
52
Кинглейк, Александр Уильям (1809–1891) — английский путешественник, историк и писатель, друг У. М. Теккерея.