Однако спор между двумя странами на этом не завершился. Тринадцатого сентября 1851 года Николай написал султану о своей убежденности, что не будет допущено никаких изменений касательно владения христианскими святынями, а если таковые последуют, русский посол немедленно покинет Константинополь. Одновременно с этим Опик был отозван в Париж и его место французского посла в Порте занял де Лавалетт[64]. Новый посол быстро оценил положение дел. «Если бы это зависело от меня, — писал он, — я бы без колебаний использовал мощный флот, которым располагает Франция на Средиземном море, и, заперев Дарданеллы, добился удовлетворительного для нас решения вопроса».
Проблема святынь разрослась до тревожных размеров. Две великие державы оказались в тупике, и возникла реальная угроза, что выйти из него мирным путем не удастся. Эти страны защищали позиции соперничающих церквей. И при этом, как ни странно, ни одна из церквей не выказывала ни малейшей склонности ввязаться в спор. Митрополит Московский Филарет наотрез отказался участвовать в конфликте, не пожелал вмешаться в него и папа Пий IX. На пути в Константинополь посол де Лавалетт остановился в Риме и был принят папой. «К моему великому удивлению, — писал он впоследствии, — Его Святейшество не проявил желания добиваться прав на иерусалимские святыни и вифлеемские ключи».
Пока разворачивались эти события, во Франции разразился конституционный кризис. Дело в том, что согласно конституции Второй республики президент не имел права избираться на второй срок подряд. Все усилия Луи-Наполеона убедить Национальное собрание принять по этому поводу поправку к основному закону не увенчались успехом. Президент рассорился с этим органом, и упрямые законодатели отказались идти ему навстречу. И тогда 2 декабря 1851 года, в годовщину коронации Наполеона Бонапарта и Аустерлицкого сражения, его величайшей победы, Луи-Наполеон совершил государственный переворот. Руководители оппозиции и недружески настроенные к президенту журналисты были арестованы, мятеж в Восточном Париже с центром на улице Фобур-Сент-Антуан — жестоко подавлен, в провинциях введено военное положение. Защитник закона и порядка одержал победу над воображаемым заговором социалистов, и Франция вновь — как заявили власти — стала свободной от фанатиков и радикалов.
В течение трех недель после переворота Луи-Наполеон укрепил свое положение в достаточной степени, чтобы объявить о всеобщих выборах. В голосовании приняли участие около восьми миллионов французов, из которых 7 481 000 выразили свое доверие Луи-Наполеону. Этот результат означал одобрение его действий и давал ему право предложить новую конституцию. Согласно этому документу Луи-Наполеон становился президентом на десять лет и получал поистине диктаторские полномочия.
В последующие месяцы Луи-Наполеон приложил немало стараний, чтобы заразить Францию имперскими идеями. Он совершил длительную поездку по стране, и повсюду его встречали восторженные толпы. Агенты Луи-Наполеона подготавливали почву соответствующим образом, в результате чего все чаще и громче звучали льстивые возгласы и призывы к президенту стать новым императором Франции. Сам Луи не высказывался по этому поводу — он предпочитал, чтобы в глазах Европы дело выглядело так, словно он просто исполняет волю своего народа. Французы, похоже, и на самом деле жаждали восстановления монархии для обретения стабильного правительства.
В Санкт-Петербурге известие о совершенном Луи-Наполеоном перевороте встретили со смешанными чувствами. С одной стороны, императорский двор всегда приветствовал тех, кто «наводил порядок» в Европе: наконец-то французские радикалы и либералы лишились власти. Как писала пресса, «общественные интересы, находившиеся под угрозой, теперь обрели защиту». С другой стороны, возникло беспокойство, что Луи захочет примерить на себя императорскую корону — в конце концов, несколько десятилетий тому назад он успешно имитировал своего августейшего дядю. Возникает вопрос, осмелится ли Луи-Наполеон бросить вызов условиям Венского договора и пойти наперекор воле Европы?
Статья II этого договора подчеркивала, что Наполеон Бонапарт и члены его семьи «навечно лишались права на высшую власть во Франции». Кроме того, великие державы договорились «совместно обеспечивать мир и спокойствие в Европе», если кто-либо в будущем предпримет попытку «преступным образом захватить престол». В 1815 году Великобритания, Австрия, Пруссия и Россия продемонстрировали полное единодушие и твердую решимость в этом отношении. Насколько сохранилась эта твердость сейчас?