Пока двое ползали по земле, а трое их дружков-насильников ещё не успели понять, что происходит у них за спинами, Гордей протянул руку пострадавшему, помог ему подняться. И поймал благодарный взгляд паренька. Теперь то их двое! Но тут случился постыдный конфуз. Вместо того чтобы вступиться за подругу, незадачливый кавалер припустил со всех ног в противоположную сторону. Впрочем, девице, можно сказать, повезло - трое несостоявшихся насильников бросили добычу, на которой успели разорвать платье, чтобы поквитаться с фраером. Через минуту девицы и след простыл.
Гордей остался один против пятерых озверевших уродов. Глупца взяли в кольцо, чтобы тоже не сбёг. Тот, что приближался к Мазаеву справа, наматывал на кулак цепь; оклемавшийся здоровяк разорвал на себя тельняшку, обнажив мощный торс, покрытый воровскими наколками. Длинный, как жердь, "Кащей" слева коротким взмахом отбил дно пивной бутылки об угол каменной цветочной тумбы, превратив её в "розочку". Ещё один со зверской ухмылкой запустил руку в карман, через секунду из его пудового кулака выскочило лезвие выкидного ножа. В пьяных мутных глазах не было ничего, кроме звериной ненависти и желания убить...
Глава 14
Громкое сопенье, злые крики, со всех сторон прилетают руки и ноги, только успевай приседать и отклоняться... Драка затягивалась и это было удивительно, ведь обычно, когда пятеро бьют одного, всё заканчивается очень быстро. Обострившиеся инстинкты до поры спасали Гордея от страшных ударов. И всё же такое везение не могло продолжаться долго. Ещё минута-другая и на опустевшей мостовой останется окровавленный труп. Но пока везунчику удавалось ловко избегать нацеленного ему в висок кастета, уходить от ножа...
Гордей увернулся от тычка острым стеклом в лицо и встретил нападающего кулаком. Получивший боксёрского крюка под челюсть длинноногий "Кащей" лязгнул зубами и выронил пивную "розочку". В следующее мгновение Мазаев набросился на "гориллу" с цепью. От неожиданности обритый налысо мордоворот растерялся! Видно не часто он и его дружки получали такой отпор от вальяжной курортной публики. Лысый попятился, неуверенно отбиваясь от наседающего "психа". В какой-то момент у него сдали нервы и бритоголовый урка вскинул обе руки к лицу в истеричной попытке закрыться. Выглядело это жалко, вроде как в плен сдаётся. Мазаев мог бы загвоздить кулаком в разрез между его синих от зэковских наколок локтей. Брешь достаточная, чтобы хорошо его достать. Только противно добивать того, кто так позорно скис и просит о пощаде. Ладно, чёрт с ним! Резкий разворот навстречу новому противнику и с ходу по нему пулемётной серией ударов. Всё так! Сам нарвался на неприятности! И хотя костяшки собственных пальцев разбиты в кровь, но и у подонка вместо губ кровавая каша, да и передние зубы наверняка покрошены, если не выбиты...
Вот только оставив у себя "в тылу" недобитого "капитулянта", Гордей не учёл, что эта публика только и ждёт, чтобы напасть со спины. И поплатился, оказавшись в стальном зажиме между плечом и предплечьем здоровяка. Шею сдавило удушающим приёмом, так что не вырваться, даже оглянуться нельзя. В глазах потемнело. Затрещали кости и на глазах выступили слезы. А позади нетерпеливый возглас монстра:
- Дай я его шилом в бок!
Гордей приготовился, что сейчас его пронзит нестерпимая боль, как вдруг услышал окрик со стороны:
- Эй, Чита, отпусти его.
На сцене появился новый персонаж. Он не приказывал и не требовал, скорее по-приятельски предлагал договориться. Ему ответили:
- Иди своею дорогой, Марат. У нас с этим фраером свои счёты.
В небрежной манере пришелец осведомился:
- С каких это пор вы сводите счёты на чужой территории? Или вам стало тесно в своём крысятнике?
- А ты чё, будешь, нам указывать, где можно появляться, а где нельзя?
- Я же сказал, отпустите его, - спокойно и даже как будто сквозь улыбку, повторил парень. Он что-то снял с запястья и сунул в карман - то ли часы, то ли браслет.
Стальной зажим вокруг шеи Мазаева разжался, но одновременно Гордей получил сильный удар в лицо, отчего потерял равновесие и упал. Сознание он не терял, однако сразу подняться не смог. А потому вынужденно наблюдал дальнейшее с земли. В вальяжном "кенте" в кепочке с улыбочкой на самоуверенном лице, Гордей не сразу признал руководителя местных спасателей. На парадном фотопортрете с площади тот выглядел образцовым комсомольцем, а в жизни умел быть разным. Договориться им не удалось. Слово за слово перепалка быстро достигла высшей точки взаимного раздражения.
- Не быкуй, мужик, а то ведь рога могут пообломать!
После этой фразы, брошенной одним из чужаков спасателю, мордобой возобновился. Только теперь он протекал даже ещё более неудачно для "гостей". Этот Марат умел классно бить. Он делал это точно и красиво, явно получая удовольствие от процесса. Для него это было развлечение. Обычно так дерутся лишь в кино, но почти никогда в реальной жизни. Во всяком случае Гордею не часто приходилось видеть в деле таких мастеров. У этого парня был настоящий талант сбивать людей с ног, и редко кому удавалось подняться.
И лишь с одним из всей пятёрки у Марата вышла заминка. У этого невысокого, но очень прыгучего и подвижного "живчика" особая кошачья пластика. Его главное оружие не кулаки, а ноги, которыми он лихо машет на уровне лица противника. И каждый свой диковинный удар, чудо-боец сопровождает резким выкриком на чужом языке. Ещё неизвестно, чем бы закончился поединок двух сильных соперников, если бы на выручку своему лидеру не подоспели двое коротко стриженых, чисто выбритых парней спортивного телосложения с нарукавными повязками дружинников...
Сражение было закончено, двоих негодяев, которые попытались сбежать, дружинники скрутили с помощью многочисленных помощников из толпы: как только стало ясно, что зло терпит поражение, до этой минуты испуганно безмолвствующий народ, вдруг обрёл уверенность и голос. И стал высказывать законные претензии подъехавшему лишь к шапочному разбору участковому милиционеру. Дескать, куда смотрит власть, если среди бела дня шпана нападает на людей. Одновременно все хвалили Гордея. Женщины протягивали герою надушенные платочки, чтобы он мог утереть с лица кровь и бутылки с водой, мужчины одобрительно хлопали по плечу. Подошёл к Мазаеву и выручивший его спасатель Марат, внимательно на него посмотрел, иронично подмигнул и ушёл.
Прикативший же из видавшем виды жёлто-синем газике старший лейтенант в поношенном мундире спокойно выслушивал упрёки и обвинения в свой адрес. Ему указывали на избитого Мазаева:
- Вон, человек жизнью рисковал, пока милиция где-то прохлаждается. Медленно реагируете, товарищ участковый-уполномоченный!
Правда, в основном возмущались граждане из числа приезжей публики. Местные же горой стояли за своего участкового:
- Как не совестно такое говорить! Откуда вам знать, какой он работник! Зачем вы напраслину возводите на человека! Да если хотите знать, наш Егор Федорович ранение имеет и орден за задержание особо опасного преступника. Участковый нас никому в обиду не даёт. Может, ему просто поздно сообщили, или машина у него по пути сюда сломалась. Сами же видите, на каком старье он вынужден ездить. Попробуй тут поспей везде! И он же не бог всё видеть!
- Спокойно, - милиционер немного повысил голос и поднял руку, - я в адвокатах не нуждаюсь, а здоровую критику всегда приветствую.
Только прямо высказывать человеку в форме, да ещё при исполнении всю нелицеприятную правду никто больше не спешил. Но едва страж порядка отошёл в сторонку, как из стана критиков кто-то ехидно заметил: