— Стой! К бою! — он заметил легкое шевеление в придорожной канаве и натянутый через дорогу трос! Перекувыркнувшись через плечо, распластался на дороге, изготовив ППД к бою. Но, засада молчала! Скаты, явно, заминированы. Либо группа в мёртвом пространстве, либо… Краснофлотцы начали проявлять нетерпение, пришлось прикрикнуть: Лежать! Он достал бинокль, и старался рассмотреть: с какой стороны немцы. Немцы не выдержали первыми! Поверх голов ударил пулемёт, а камыши у дороги зашуршали в сторону от шоссе.
— Вызывай роту и разведупр! Сообщи о засаде! — прокричал он радисту.
— Станция в машине осталась, товарищ лейтенант.
Немец прошёлся по «Доджу», тот загорелся и взорвался. «Каюк рации!» Дмитрий перевернулся на спину, посмотреть в другую сторону, и тут же дал очередь по выскочившему из камышей немцу. «Становится жарковато!» — подумал он. В этот момент на шоссе появилась колонна автомашин со стороны Владиславовки. «Пуфф!!!» — выдохнул Матвеев, видя, как спешиваются бойцы, открывают огонь по пулемёту.
— Держим спину! — подал он команду, впрочем, бойцы и без этого чётко заняли круговую оборону. Спустя несколько минут по шоссе уже можно было ходить. Одна рота преследовала немцев справа от шоссе, вторая слева. Камыши здесь узковаты, поэтому через некоторое время бойцы провели мимо четырёх задержанных: трех немцев и одного гражданского, остальные были убиты. Сапёры проверяли скаты и канавы вдоль дороги, а Дмитрий отчитывал радиста за брошенную рацию. Добрались на попутках. Допрос пленных показал, что они работали без наводки, просто хотели взять офицера, желательно штабного. Бархоткин скупо похвалил Митю, что без потерь справился с засадой.
— Матереешь! Скоро таким волчарой станешь, что и не подходи! Удачненько я тебя присмотрел в Емрюке! Пойдём, доложимся!
Горшков был очень доволен действиями разведчиков, и тут же вручил Дмитрию Красную Звезду. Пятерым остальным разведчикам достал из стола пять медалей «За Отвагу»! Дмитрий отложил одну медаль в сторону.
— Савельеву вручим, но позже, товарищ контр-адмирал. Он рацию в машине оставил.
— Да, ерунда! Он у нас давно, заслужил! А награды, только что, пришли из Москвы.
— Так я и говорю, что вручим, но позже, пусть проникнется. А пока у меня полежит.
— Ишь, воспитатель! — улыбнулся Сергей Георгиевич. — Ну, как знаешь! Где твои?
— Во дворе.
— Пошли, сам вручу!
Дмитрий построил ребят, и они получили из рук адмирала первые свои награды. После этого, Сергей Георгиевич приказал ехать в Феодосию, и получить новый «Додж», взамен подбитого, и радиостанцию. На обратном пути Матвеев решил заехать к Десфине и показать ей орден. Остановились возле её дома, Дмитрий открыл калитку, подошёл к двери и увидел, что дверь опечатана! «Вот это номер!» — подумал он, и пошел на выход со двора. Когда закрывал калитку, услышал:
— Особый отдел армии! Попрошу предъявить документы!
— Лейтенант Матвеев, командир отдельной разведроты Азовской флотилии. Прошу!
— Здесь, по какой надобности, товарищ лейтенант?
— Тут живет женщина, которая меня выхаживала после ранения. Привез ей немного продуктов.
— Покажите!
Дима раскрыл вещмешок, показал буханку трофейного хлеба в целлофане, трофейные консервы, трофейный шоколад и несколько пачек трофейных сигарет. Десфина не курила, но сигареты можно было легко обменять на что угодно. Ничего армейского внутри не было.
Хмыкнув, контрразведчик вернул мешок Дмитрию, вернул документы, отдал честь и сказал, что Дмитрий свободен.
— А Вы не подскажете, где хозяйка?
— Согласно постановления от 31 января 1938 года, лица греческой национальности, проживающие в Крымской области, подлежат депортации. Она — депортирована.
— И куда?
— Я не знаю, контрразведка этим не занимается.
— Спасибо! — «Странно! — подумал Дмитрий, — А, почему, именно сейчас, выполняется довоенное постановление? Обидно!» Сел, справа от водителя, и они поехали в штаб армии, доложить командованию, что всё получили, и получить новые задания. По дороге вспоминал, что ему известно о подружке: рано вышла замуж, в 16 лет, вдова, муж и 7-милетний сын, в первые дни войны, погибли в море: самолёт проштурмовал фелюку, на которой они ловили кефаль у Судака, активная участница подполья, и в госпиталь за ранеными сама приехала. Не за что её выселять! Что-то тут не то! Конечно, идиотизма на войне хватает, но, чтобы вспомнили какой-то устаревший приказ, да ещё в момент активных боевых действий… И, почему у дома крутились контрразведчики? Либо Десфина говорила неправду, либо… «Додж» затормозил у штаба, Дмитрий выпрыгнул из него и вошел в штаб. Комфлотилией был у командарма. Пришлось ждать возле адъютанта, но не долго. Из кабинета вышел Бархоткин, и махнул ему рукой: