— И ты ничего не предпринимал? — удивилась Ив.
— Я ж тебе говорил, опротивело тогда все. Сам напрашивался, чтобы меня убили или поймали. Это была своего рода игра, она здорово щекотала нервы, в жизни появлялся хоть какой-то интерес. А при наличии стукача играть оказалось интереснее.
— Теперь вы опять встретились, — девушка вздохнула. — Ты — зять Правителя и муж первой красавицы Алтона. Да я как назло рядышком, хорошо хоть не во всем своем блеске. Он сразу захотел заполучить меня и заодно тебя уничтожить.
— Покажи-ка, какое платье он тебе отдал. Готов спорить — то самое, с Гейхарта.
— К ведунье не ходи, — фыркнула Ив, доставая из корзины платье из тонкой нежной замши, выкрашенной в красный цвет оттенка темной бархатистой розы.
— Красивое. Мне сразу захотелось посмотреть, как ты в нем будешь выглядеть, — улыбнулся Филип. — Я с трудом сдерживался, чтобы не заржать, когда мы его в той лавке выбирали. Купец так брезгливо на нас поглядывал. Наверняка принял за извращенцев.
— Да уж, мне тоже было смешно. Я еще поначалу хотела начать болтать что-нибудь про сестру или другую родственницу, но вид его физиономии доставлял такое удовольствие! А насчет извращенцев он не так и ошибся.
— Говори за себя, милая, — с притворным возмущением заявил ее муж. — Я себя всегда считал абсолютно нормальным.
Девушка расхохоталась, Филип улыбался, довольный, что ее удалось отвлечь от тревожных и грустных мыслей.
— Надень, все равно придется. Я хоть полюбуюсь на тебя, а то завтра сквозь толпу будет не протолкнуться.
Девушка быстро переоделась. Платье сидело великолепно и очень ей шло. Оно плотно облегало фигуру, рукава спускались чуть ниже локтя, на груди и спине имелись глубокие полукруглые вырезы, благодаря которым прекрасно смотрелись обнаженные шея, плечи и верхняя часть груди. Боковые швы заменяла черная шнуровка, оставлявшая открытой полосу кожи, весьма сексуально перечеркнутую косыми крестами. В наиболее выпуклых местах блестящий шнур аппетитно врезался в тело. С обеих сторон сбоку вдоль ноги шли разрезы, доходившие до середины бедра. Филип какое-то время с наслаждением разглядывал Евангелину, потом сказал:
— Мужики будут в отпаде, о Джоне я вообще не говорю.
— Я оделась так для тебя.
Он продолжал задумчиво смотреть на Ив, демонстрировавшую то один выгодный ракурс, то другой.
— У меня возник небольшой план, так, на всякий случай, — вполголоса сказал Филип.
— Какой?
— Перестань вертеться и сядь рядом. Не желаю заниматься здесь сексом на потеху публике.
Девушка усмехнулась и села на старое одеяло, которое они нашли в корзине.
— Что за план?
— Тебе придется пококетничать с Джоном, — прошептал он ей на ухо. Ив удивленно взглянула на мужа, он снова приблизил губы к ее уху. — В идеале хорошо бы заставить его поверить, что я измучил тебя в постели, как и всех прочих дамочек. Но вкус к разбойникам у принцессы остался, и ее высочество хочет сменить меня на него.
— Какая гадость, Фил!
— Мне это нравится еще меньше, чем тебе. Но если он поверит, это может оказаться полезным.
— Хорошо, как скажешь, — проговорила она, пожав плечами.
Фил, конечно, гораздо лучше знает своих бывших людей и правильнее оценивает ситуацию. А подробности узнавать ей не хочется.
Он обнял Ив, презирая себя. Их положение слишком серьезно, приходится использовать все имеющиеся козыри. К сожалению, один из них — внешность его жены и действие, которое она оказывала на мужчин.
— Ляг, поспи, ты устала.
— Ты тоже, — она ощущала его беспокойство. — Ложись, на одеяле хватит места.
— Одна ты смогла бы укрыться. К утру будет очень холодно.
— Думаешь, одеяло согреет меня лучше, чем ты?
— Сказал же: не хочу здесь…
— У тебя одно на уме! Просто ляг рядом и обними меня, а сверху набрось мою куртку и штаны.
На следующий день после полудня двое разбойников подняли решетку и бросили вниз веревку.
— Предводитель приглашает вас на обед, — сказали один из них, не отрывая глаз от дочери Правителя.
Оказавшись наверху, Ив увидела, что на поляне установлены несколько грубо сработанных деревянных столов, вдоль них тянулись такие же лавки. Там сидело человек сорок разбойников. Они еще не приступили к трапезе, и с любопытством поглядывали на пленников. При их приближении раздались приветственные крики. Филип махнул людям рукой, покрепче прижав к себе жену. Сидевший во главе стола Джон встал и подчеркнуто поклонился дочери Правителя, игнорируя ее супруга. Девушка холодно кивнула, предводитель предложил ей сесть по правую руку от себя, так, чтобы их разделял только угол.