Тот самый.
Из медицинского отсека.
Андроид показал голограмму.
И сказал:
«Капитан!
Ты не прав!
Товары принадлежат этому человеку.
Патефонский — их хозяин.
Я лечил Патефонского.
От уколов колючек лечил.
Брал различные анализы.
И результаты анализов совпадают с теми, что обнаружены на мешках.
Анализ крови.
Анализ мочи.
Анализ кала.
Анализ слюны.
Анализ сперматозоидов.
Все это и на мешках…»
ЧЕЛОВЕК СОСТОИТ ИЗ АНАЛИЗОВ.
«Достаточно одного анализа ДНК, — кровь прилила к моим щекам. — Остальное…»
«Патефонский!
Ты мерзок! — экипаж взбунтовался. — Что ты делал на своих товарах?
На мешках?
Откуда там следы твоего кала?
Мочи?
Слюны?
Крови?
Спермы?»
«Я все объясню, — я не знал, куда спрятаться.
От стыда скрыться. — Главное, что доказано, что товары мои».
«Патефонский! — капитан обнял меня.
Ласково обнял. — Теперь я верю.
Верю, что ты — Патефонский!
Ты — хозяин этих товаров.
Пойдем на ярмарку.
Я помогу тебе забронировать шатер.
Ведь для торговли нужен шатер.
А у тебя нет документов.
Ничего у тебя нет».
«У меня есть мои товары».
«Да!
Да, конечно! — капитан проворковал. — А я уже и забыл.
Забыл о твоих товарах».
Капитан привел меня…
На свалку.
БОГАТЫЕ — В КОНЦЕ КОНЦОВ — ОКАЗЫВАЮТСЯ НА СВАЛКЕ.
«Капитан? — Я насторожился. — Что на этой свалке?»
«На этой свалке — ты!»
Последнее, что я услышал.
Услышал перед безысходностью.
Капитан Франайзинг стукнул меня.
По затылку.
Я очнулся среди отбросов.
Отбросов общества.
И сам стал одним из этих отбросов.
Конечно, я обращался в космополицию.
Меня выслушали внимательно.
С хохотом выслушали.
Пинками выгнали.
На ярмарке подобные истории — постоянно.
Затем меня завербовали.
На ферму.
Я работал с рассвета до заката.
На завтрак получал кусок хлеба.
Чай.
И чуть-чуть синтетического коровьего масла.
На обед — каша.
На ужин — каша и спирт.
Работа тяжелейшая.
Не платили.
Я сбежал.
Попал на кирпичный завод.
Дежавю.
На кирпичном заводе я работал с рассвета до заката.
На завтрак получал кусок хлеба.
Чай.
И чуть-чуть синтетического коровьего масла.
На обед — каша.
На ужин — каша и спирт.
Работа тяжелейшая.
Не платили.
Я сбежал.
Стал корабельной крысой.
Дальше — я уже рассказывал.
Вам признался.
Маркус приказал мне.
Нам.
Крысам.
Вот я и здесь. — Патефонский закончил рассказ.
Оказалось, что не только рассказ закончен.
Но и жизнь Патефонского закончилась.
ЧТОБЫ НЕ УМЕРЕТЬ, НУЖНО ПОСТОЯННО ГОВОРИТЬ.
Конец