− Чей? - с интересом слушал рассуждения девушки эгуменос.
− Союз с севастом выгоден Бекри. Значит, глориоз отпадет.
− Врагов нет, глориоз отпадает, Фанк отпадает, тогда кто? Не может же Буи взять и исчезнуть!
− Так просто?! Нет!
− Тогда кому выгодно его исчезновение?
− Его сестре Леи и его дочери Аяш. - не твердо заявила Кайрин.
− Пожалуй, ты слишком уважительна к моей персоне. Что тебя сдерживает? Мой сан или то, что я твой наставник?
− Нет, но...
− Без но. Без но, − рассмеялся эгуменос. − Из всех живущих я самый заинтересованный в отсрочке заключения брака между семья-ми Буи и Бекри.
Недоверие Кайрин вернуло Бриньяру серьезность.
− Молю Создателя и верю с севастом обойдется.
Кайрин не разделяла уверенности, что история с пропажей севаста Буи завершится благополучно. Есть вещи которые не возможны поскольку больше похожи на чудеса. А чудеса случаются не каждый день и не со всяким.
Они задержались у небольшого столика. В вазочках засахаренные цветы: розы и тюльпаны. От белых и розовых до темно-желтых и фиолетовых. Кубики сот, часть ячеек которых наполнено густым гипокрасом*. В серебряном толстостенном сосуде под крышкой дюжина емкостей поменьше. В них мороженое! Еще одно веянье столичной моды. Замороженные сливки с творогом и фруктовым соком. В отличие от рыбок, это нововведение Бриньяр принял, хотя и относился к нему как к очередному баловству. Но что поделать, жизнь не только праведность мыслей и дел, но и греховные помыслы и проступки.
Эгуменос выбрал себе сливовое, Кайрин персиковое. Крутобокие мороженицы вмещали от силы пять-шесть ложечек. Всего-то пять или шесть! Лакомство достойно подаваться в супнице на двенадцать персон!
Отведав яства и вытерев руки влажной салфеткой, вначале Кайрин потом эгуменос, продолжили прогулку.
− Как твои дела? Как поживает Фиала ди Сарази? Как сам рейнх?
− Бэну, как всегда, чрезмерно любопытна.
− О, да. - рассмеялся Бриньяр. - Представляю, сколько вопросов она задала тебя по поводу происшествие с Мистаром. Что её больше интересовало? Как погиб тан или во что был одет?
− И то и другое. Она даже высказала предположение, что всему виной его жена Илза.
− Может так и есть? И мы напрасно ломаем головы?
Оба рассмеялись. Манерно и неискренне.
− А рейнх?
− Он принял происшествие со спокойствием. Мужчины выражают свое любопытство не столь открыто.
− Да, но наше любопытство не меньше вашего!
− Мы с ним говорили и он не нашел ничего предосудительного, − заверила Кайрин собеседника c чисто женским лукавством.
"А был ли у него выбор?" - мысленно спросил Бриньяр. Но его воспитанница мыслей читать не умела. Или делала вид что не уме-ет.
− Кольцо с рубином знак его прощения?
− А меня есть за что прощать?
− Я неверно выразился... Понимания.
− Да, это его подарок.
Лучшего места для вручения подарка, чем собственная спальня для Натана ди Сарази не существовало. Лучшего времени для комплементов, чем вечерние сумерки не выбрать, как не старайся. Лучшего сидения для двоих, чем край кровати не придумано и вряд ли придумают. И не испытать мужчине большего разочарования, чем услышать после всех ухищрений, твердое − нет!
Некоторое время эгуменос и Кайрин молчали. Отец и дочь на прогулке. Любуются изяществом лебедей в маленьком прудике. Бе-лые птицы слишком благородны, принимать подачку из людских рук. Хотя многие утверждают, с человеком высоких достоинств они ведут себя по-домашнему. Кайрин и Бриньяр переглянулись. Голубоглазое озорство встретилось с бесцветной мудрой усталостью. Как же так?
Из соседней аллеи, навстречу им, спешил асикрит Менез. Длинный, сутулый, почти горбатый.
− Иллюстрис, вам пора принимать лекарство!
− Вы больны? − обеспокоилась Кайрин.
− У иллюстриса два дня носом идет кровь. - пожаловался асикрит. Голос его был полон искренней заботы и участия.
− Что говорит Клюз?
− А что он может сказать? - пожал плечами Бриньяр. − Переутомление и годы. Ни с тем, ни с другим ничего поделать нельзя. От-дыхать некогда, а годы, они копятся сами. Обыкновенный диагноз врачевателя, которому нечего поведать больному. И без него я знаю, годы не прибавляют ни здоровья, ни хорошего самочувствия. Мудрость и то не у всякого.
− Вашей мудрости хватит с лихвой на сотню.
− Я бы поменял ей на годы молодости.
Асикрит не уходил, а пристроился обок и коротко семенил. Совсем как миленький ослик придавленный грузом забот.
Кайрин, проводив эгуменоса до следующей развилки, попрощалась. Иллюстрис протянул руку для поцелуя. Девушка поцеловала. Как всегда скоро и без всякого должного почтения.
Бриньяр проводил её внимательным взглядом.
− Ваше лекарство, − ныл над душой асикрит.
− Ступай, сейчас приду, − приказал эгуменос.
− Но ...
− Ступай, я сказал, − устрожил асикрита Бриньяр.
Когда Менез ушел, эгуменос озабоченно огляделся.
− Бьерк, надеюсь, твоя неосмотрительность достойна твоих новостей.
Из-за деревьев выплыл человек-призрак. В густой тени фигура плохо различима.
− Начни с севаста.
− Фанк держит его у себя под замком.
− Он полагает в его окружении никто не узнает пленника? - недовольство эгуменоса явно и человек-призрак склоняется в поклоне.
− Фанк надел на него маску.
− А язык? Язык отрезал?
− Вы не приказывали, − застыл Бьерк в ожидании. - Если на то будет ваша воля...
− Пошли проверенных людей. Пусть заменят карнахов Фанка.
− Заменят? - не уловил правильной интонации слов Бьерк.
− Да, заменят, − повторил Бриньяр, и теперь человек-призрак прекрасно понял, о какой замене идет речь.
− Все будет сделано надлежащим образом, иллюстрис.
− Не сомневаюсь.
Бриньяр достал платочек и коснулся носа. Показалось опять кровит. Платок остался чист.
− Устрой мне встречу с Коштовым воеводой.
− Официальную?
− Упаси Создатель! Сплетен хватает и без этого.
− Когда вы хотите его видеть?
− Чем скорее, тем лучше.
− Я договорюсь.
− Еще что?
− Вы просили узнать о фрайхе Кайрин.
− Узнал?
− Все произошло, как и говорила фрайха. Она подговорила Аяш ди Буи и Шари ди Дуци отправиться к Дубу волхвов. Их сопрово-ждали тан Мистар и двое слуг. У дуба они должны были встретиться с Джено ди Хаасом и Матео ди Дерте.
− Оставь известное и рассказывай новости.
− До того как подъехали Хаас и Дерте, из леса выскочил неизвестный мужчина. В лесу он подкараулил и убил слугу и переоделся в его одежды. Затем он убил тана и сильно покалечил второго слугу.
− Дальше, − поторопил рассказчика Бриньяр - Рассказывай то, о чем умалчивает Кайрин.
Бьерк замялся.
− Он взял бьянку Кайрин.
− Кто взял? Кого взял? - не понял эгуменос.
− Неизвестный. После совершения преступления и ритуала крови, затащил бьянку Кайрин в шатер и взял её.
− Ты уверен?
− Со слов Шари ди Дуци. Ей не зачем врать.
− Чушь!
− Секрет она выложила только под большим давлением. Я пообещал, арестовать фрайха Дерте по обвинению в соучастие в убийстве, а её упечь в Шароне, как свидетельницу, сокрывшую важные сведенья.
Бриньяр в беспокойстве посмотрел по сторонам. Не затаилась ли его воспитанница рядом подслушать.
− С твоих слов, Кайрин утратила чистоту и теперь не вправе носить косицу-облако?
− Совершенно правильно.
− Но она носит и собирается пройти обряд Небесного Дарения. Не вероятно! Волхв сразу определит, что она не девица.
− Бьянка Кайрин может его подкупить.
− Волхва? Нет! Волхва Корума? Трижды... десять раз нет!
− Тогда остается обман.
− Если ей это удастся, значит, мир вот-вот рухнет и, в одно прекрасное утро я увижу твою руку с ножом у моего горла.
− Подобное не возможно иллюстрис!
− Вот и я талдычу. Не возможно! Подкупить волхва?!
Эгуменос нервно заходил вперед-назад.