- Согласен, пойдем и… мне нужно будет раздобыть какую-то одежду, полуголым ходить по городу не очень комфортно…
- А, да, точно, ничего, что-нибудь придумаем.
В порт Лютеры довольно часто заходили корабли из других городов-государств: пузатые, будто бочки, парусники Омелии, грозные и ощетинившиеся башнями весельные суда Гвида, и легкие, будто созданные из воздуха, суда Онореса.
В день прибытия на пристани собирались сотни зевак, жадных до какой-то подачки или слухов, которые тоже можно продать. Обычно, купеческие представительства предлагали городу товары, необходимые для высшего света Лютеры, тогда как остальным слоям населения доставались крохи. Конечно, бедняку не положено пить дорогие вина и одеваться в бархат, тут уж не поспоришь, да и откуда денег у скряги на такие предметы роскоши и достатка?
Поэтому все, что могли сделать такие люди – это смотреть на степенно прохаживающих мимо них купцов, прекрасно зная, что к вечеру их кошельки будут наполнены таким количеством золота, сколько бы простой работяга не заработал за всю жизнь.
С заходом Солнца портовый район превращался в такое же злачное и грязное место, как и весь город в целом. Из нескольких трактиров до глубокой ночи звучал пьяный хохот и звуки потасовок, а бордель «Криспина» пользовался особой популярностью у местного контингента. Хозяйка заведения, по слухам, была в некоторой связи с главой нашего города – мэром Вибсне. Да, разговоров об этом ходит много, но никаких доказательств, конечно, нет.
Правитель Лютеры достоин отдельного упоминания и портретного описания, но, к сожалению, я уже подошел к пирсу и мне не до мыслей о великих чинах нашего города.
- Брр, как-то не очень это все выглядит, – пронизывающий ветер пробирал до костей, а тьма водной глади вызывала только страх.
- Да не дрейф, пацан, тебе нужно смыть с себя все следы, а потом раздобудем одежду и пойдем греться в трактир.
- Ты хоть плавать-то умеешь?
- Н-н-ет, я раньше никогда не бывал так близко у моря. Бран посылал меня иногда за пакетами сюда, но это всегда было срочно и… я не умею плавать.
- Идиооот, зачем мы перлись тогда сюда? Нас же сейчас какой-то морячок оприходует по голове чем-то и снова потащит в кровать, как Гворт. Ты этого хочешь?
- Нееет, я этого не хочу, но и плавать я не умею, тут же пойду ко дну, и ты тоже сдохнешь вместе со мной, давай?
Босые ступни стояло на краю деревянного настила, уже давно и прочно покрытого водорослями и подобием мха. Одно неосторожное движение на неустойчивой поверхности и все – моя жизнь летит ко дну.
- ЭЭй, Мали, давай ты не будешь делать глупостей? Ахаха, черт с ним с этим морем, найдем другой способ отмыться, правда?, – кажется, мой незваный гость не на шутку так испугался и по нервному голову это было легко заметно.
- Да, у меня нет ни малейшего желания купаться в этой воде, так что пойдем искать мне бадью с водой и чистую одежду.
- Конечно-конечно, и я о том же, парень. Молоток, просто все схватываешь на лету!
Так, повернувшись спиной к тьме морской пучины, я задался вопросом, где можно хорошо отмыться в, желательно, горячей воде ночью, да еще и раздобыть рубашку со штанами моего размера… и тут глаз зацепился за подсвеченную светильниками надпись «Криспина».
Грязное дельце ценою в будущее
- Мали, посмотри на себя в зеркало, какой ты у меня красивый, – нежный женский голос, казалось, звучал отовсюду.
В отражении можно было увидеть худенького мальчика лет семи с русыми волосами, которые носили след домашней цирюльни. Несмотря на немного чудаковатый вид, малыш был очень горд, потому что на нем была чистенькая и новая рубашечка ярко-красного цвета. А на тощих ножках слегка болтались песочного цвета штанишки. Особой бойкости добавляла небольшая шляпка с парой белых перьев неизвестной птицы.
За спиной у мальчика стояла женщина лет тридцати пяти, ее каштановые волосы, заплетенные в косу, блестели чистотой. Зеленые глаза светились теплом и с любовным трепетом матери смотрели на своего первенца. Идиллию картины не могла нарушить ни застиранное платье мамы, ни убогость комнатушки, где они жили.
Сегодня был особый день – должен был приехать папа.
- Гия, у нас посетители, предложи им что-то, – резко прозвучал басовитый голос с первого этажа.
Женщина вдруг резко изменилась в лице, торопливо встала и уже в дверях проронила несколько нежных слов.