Землянин убрался обратно в свой угол, там его ждала миска каши, пришлось есть руками, так как ложкой его опять не удостоили. Расправившись со скудной трапезой, Редж поморщился - на пальцах остался жир. Он поднялся и прошлепал до двери, из-за которой утром доносился шум воды. Заглянув внутрь, землянин обнаружил, что там действительно была ванная. До шикарного джакузи цепь ему добраться не позволила, но умыться из-под крана он вполне смог. Редж мрачно взглянул в зеркало на свою “разукрашенную” физиономию.
- Ндааа, красавчик! Прям Чингачгук вышел на тропу войны, - по щекам тянулись длинные кровавые полосы с подсохшей уже корочкой, конкурировать с украшением в виде щетины им не грозило - в космодесанте в ходу была “лазерная бритва”, потому что солдаты иногда неделями не вылезали из скафандров. Редж осторожно попытался оттереть водой пару потеков, тянувшихся аж до шеи, в аскетичной квадратной мыльнице лежало вполне узнаваемое мыло, и землянин рискнул им воспользоваться. Вряд ли его конечно кто тут будет разглядывать, но ощущение засохшей корки на коже приятности его и без того паршивому существованию не добавляло. Редж плеснул еще прохладной воды в лицо, а потом и вовсе засунул под струю голову. Армейский ежик темных волос уже успел отрасти за время затянувшегося рейда, но подстричься ему теперь вряд ли придется, разве что этот синеглазый садюга однажды сдерет с него скальп. Попользовать белоснежные хозяйские полотенца он не посмел, плечо до сих пор побаливало, и смысла еще нарываться он не видел, поэтому десантник по-собачьи отряхнулся и снова вернулся на свое место на полу.
Редж проснулся от жажды, было жарко, сквозь щели в плотных портьерах пробивались лучи солнца, хотя по ощущениям землянина он проспал весь день и должен был быть уже вечер. Он еще раз сходил в ванную, умылся и напился из-под крана. Это его немножко охладило, но в спальне все равно было душно. Землянин заглянул за портьеру, вид из окна был довольно унылый - насколько хватало взгляда вдаль простиралось поле с желтоватой травой - то ли выгоревшей на солнце, то ли имеющей такой оттенок от природы. Редж разобрался с рамой и открыл окно, впуская в комнату немного свежего воздуха, однако на улице стояла жара и желанной прохлады его манипуляции не принесли. Землянин преисполнился мрачной решимости - сегодня ночью, как только тармаэл уснет, он попытается его убить.
Ждать пришлось долго. Несмотря на то, что Синеглазый вернулся сразу после захода солнца и довольно скоро лег спать, заснуть в такую жару ему быстро не удалось. Он долго ворочался, испытывая терпение землянина, жаждущего начать действовать. Редж, то наматывая, то разматывая цепь вокруг ладони и при этом умудряясь ею не звякать, напряженно наблюдал со своего места на полу за силуэтом на постели, окруженной контуром странного ночного освещения. Наконец, тармаэл затих и уже с полчаса не производил ни звука, кроме ровного дыхания. Землянин осторожно поднялся и медленно подкрался к постели. Кулаки сжались на металлических звеньях - вот она жертва, беспечно спит в пределах досягаемости противника… Редж моргнул: на блестящих золотисто-кофейных простынях, уткнувшись лицом в подушки спало изящное существо, навевая легенды об эльфах. Светлые волосы струящимися прядками обтекали хрупкие плечи. Узкая спина, тонкая талия, переходящая в соблазнительный изгиб бедер, чуть прикрытых жидким шелком простыней, который, казалось, вот-вот соскользнет с двух упругих полукружий, приковавших взгляд Реджа. Тень, уходящая в ложбинку, за которой дальше последовали глаза землянина, заставила кровь ударить в низ живота. Редж забыл, зачем он подошел к постели, он даже забыл, кем является пленительно прекрасное существо, спящее там. Простынь, шелковым потоком перетекающая через два соблазнительных холмика, не прикрывала стройных ног - гладких, без единого волоска на фарфоровой коже. На изящной лодыжке поблескивала золотая цепочка, и это почему-то отозвалась в теле землянина новой горячей волной. Взгляд вновь и вновь скользил от светлых прядок, доходящих до острых лопаток, по линии хрупких позвонков до треугольной тени и дальше через полоску золотисто-кофейного шелка до аккуратных пяток. Редж вздрогнул, потому что прекрасное виденье вдруг пошевелилось, село и уставилось на него сонными и недовольными синими глазищами. А землянин так и продолжал стоять столбом с намотанной на кулаки цепью. Разум напрасно пытался докричаться до мозга, в данный момент сконцентрировавшегося на блестящей лужице кофейного шелка, собравшейся на бедрах тармаэла. Землянин шумно сглотнул и выдавил из себя:
- Прости, господин, я не хотел тебя будить.
- А что, интересно, ты хотел, стоя возле моей по… стели? - фразу тармаэл закончил, как-то странно запнувшись, и ядовитой угрозы в его голосе явно поубавилось. Редж поднял голову и проследил взгляд синих глаз. Тармаэл смотрел на что-то ниже пояса землянина, и оно своим напряжением не давало о себе забыть и его обладателю. Тут Редж сообразил, что до сих пор сжимает цепь, и, возможно, именно это привлекло внимание тармаэла.
- Прости, господин, я… я гнался за сморком… - он медленно выпустил цепь, и она жалко звякнула, словно подчеркивая несостоятельность его вранья.
- Я по-твоему похож на идиота?!
Редж понял, что пора вымаливать у господина прощение, пока на его плечах еще имеется голова. Он опустился на колени, не дожидаясь, когда рухнет на пол от впившихся в болевую точку когтей тармаэла. Изящные ступни удачно оказались как раз перед носом землянина. Он коснулся губами аккуратных пальчиков с перламутровыми ноготками. Вряд ли Редж отдавал себе отчет в том, что делает, когда его язык проскользнул между пальцами тармаэла, лаская особенно нежную кожу в промежутках. Он добрался до кукольно-изящного мизинчика и втянул его в рот, это показалось землянину столь волнительным занятием, что он повторил это и с пальчиком с колечком, потом двинулся вдоль прикрепленной к нему цепочки, поддевая ее языком, дотянулся до лодыжки с браслетом, тщательно изучив губами выступающую косточку. На секунду опомнившись, Редж поднял взгляд, не переставая выводить языком узоры по гладкой коже. Тармаэл сидел с ошеломленным видом и растерянно хлопал глазами, нервно покусывая губы. Редж слышал, как тот отчаянно пытается контролировать сбивающееся дыхание. Землянин ткнулся носом ему в коленку, скрывая невольно вырвавшуюся усмешку - куколка явно не знала, что делать с инопланетным варваром, внезапно полезшим с нежностями, и не находила в себе сил его оттолкнуть. И чем выше по бедру продвигались губы землянина, тем меньше у тармаэла оставалось силы воли, вышвырнуть из постели наглого раба. Редж уже достаточно забрался на постель, чтобы можно было прижаться изнывающим от напряжения членом к прохладному шелку. Он сейчас был готов просто на все, лишь бы куколка не опомнилась. Землянин слабо представлял, насколько далеко он может зайти, вернее, эти мысли его уже не посещали, в охваченном желанием теле осталось только одно единственное стремление. Он добрался до края простыни, прикрывающей пах тармаэла и почувствовал, как инопланетянин напрягся, Редж побоялся его спугнуть и переключился на другую коленку, снова начав мучительно-сладкий подъем, сопровождая его постепенным стягиванием прочь кофейного шелка. Однако когда землянин добрался до “цели”, он несколько растерялся - не то чтобы Редж всерьез рассчитывал, что тармаэл в конце концов окажется женщиной, он просто об этом не думал - существо, которое он так самозабвенно облизывал, было настолько красивым и соблазнительным, что все остальное для измученного долгим воздержанием организма уже роли не играло. Короткое замешательство землянина дало тармаэлу передышку, позволившую ему придти в себя и несколько восстановить самообладание. Он мстительно усмехнулся, глядя на появившуюся у землянина искорку сомнения при виде его стоящего члена - судя по комплекции инопланетян, из которых был его новый раб, тот вполне мог решить, что у него госпожа, а не господин.