“Смотри на Катарину!”, “Бери пример с Катарины”, “Почему бы тебе не попробовать сделать так, как Катарина?” — и так с утра до вечера проходило моё детство. Несомненно, моя сестра выделялась и красотой и сообразительностью, а в школе она естественно была лучшей ученицей и примером для подражания, не то, что её младшая сестра, которая постоянно оставалась после уроков и исправляла неуды.
— Это пройдёт, — любила говорить моя мама. — Минако нужно время, чтобы раскрыться. В конце концов, Катарина на пять лет старше…
Уже тогда я знала, что мама лукавила. Возраст был абсолютно ни при чём. Будь старшей я, Катарина все равно бы оставалась любимицей родителей. Я была рассеянной, не обязательной, смешливой и больше любила смотреть на красивых мальчиков, нежели в учебник. Я, в самом деле, выбивалась из всего семейства с их учёными степенями и философскими рассуждениями о смысле жизни и взглядах каких-то греков, давно канувших в вечность.
Тем не менее, несмотря на патологическую аллергию к учёбе, у меня была своя собственная страсть. Сколько себя помнила, меня всегда очаровывали звуки. Плеск и журчание воды, шелест ветра, звуки голосов, пение птиц и раскаты грома. Музыка чудилась мне повсюду. Ещё в детстве я с упоением играла с игрушечным пианино и ксилофоном, извлекая крохотными ручками магию звуков.
— Чем бы дитя ни тешилось… — пожимали плечами родители, но, тем не менее, наняли мне репетитора по фортепьяно и вокалу.
И хотя я делала явные успехи, а учителя не уставали хвалить меня, по настоящему довольными родители были только Катариной, поскольку считали моё увлечение музыкой чем-то вроде праздного хобби, которое никоим образом не поможет мне найти хорошую работу и стать достойным членом общества.
Когда я окончила школу и объявила о своём желании поехать в столицу, чтобы пройти пробы в шоу “Стань Звездой”, в доме разразилась настоящая буря.
— Только через мой труп! — кричал мой отец, метая молнии гнева. — Чтобы моя младшая дочь окунулась в мир бездельников и прожигателей жизни?! Не будет этого никогда!
— Минако, послушай, в этой сфере одна сплошная грязь. Ты просто не представляешь, чем девушки жертвуют на пути к сцене… — увещевала меня мама. — Посмотри на Катарину. Она много достигла благодаря своей усидчивости и прилежанию…
Вот так общими усилиями семьи я осталась в своём маленьком приморском городке и поступила в местный колледж, избрав психологию своим дальнейшим ремеслом, поскольку это была единственная сфера, которая более или менее интересовала меня.
— Пусть уж так, чем карьера полубордельной певички, — пожимал плечами отец, считавший всех психологов шарлатанами.
Катарина к тому времени окончила с отличием Оксфордский университет и получила работу в отделении Интерпола в Лондоне, чем несказанно обрадовала моего отца, увидевшего в призвании моей сестры предмет своей неусыпной гордости, добавив тем самым лишний камень в мой огород с табличкой: “Ну, хоть один ребёнок в семье Айно по-настоящему удался”.
Убедившись, что я худо-бедно сдала сессию третьего триместра в колледже, родители решили махнуть на меня рукой — младшая дочь больше не грезила сценой в столице, а наконец-то взялась за ум, ступив на путь истинный. Такое положение вещей меня в принципе устраивало, давало некую свободу и долгожданное спокойствие.
Появление на кухне отца вывело меня из состояния задумчивости.
— Девочки, а когда же у нас обед? — поинтересовался он, подцепив двумя пальцами кусочек томата из миски, которые я только что нарезала.
— Через двадцать минут, — ответила мама, заглянув в духовку.
— Мы бы сделали все быстрее, если бы Катарина помогла нам, — заметила я.
— Я могу и подождать. А твою сестрёнку лучше не беспокоить — она еще не отошла от долгого перелёта, — ответил он.
Ну конечно! Кто бы сомневался, чтобы Катарину Айно заставили суетиться по кухне! Сколько себя помнила, я вообще ни разу её не видела здесь. Помогать маме с приготовлением пищи было естественно пустой тратой таланта, красоты и времени!
Отец отпил немного минеральной воды и направился назад в гостиную, однако неожиданно задержался в дверях.
— Да, я совсем забыл. Тебе звонила твоя подруга — Усаги Цукино, — сказал он, обернувшись ко мне.
Нож выпал у меня из рук.
— Когда это было? — спросила я.
— Да около часа назад…
— Чёрт возьми, папа! Почему ты мне ничего не сказал?! — вскричала я, снимая передник.
— Минако, сбавь свой тон, когда разговариваешь с отцом, — с упрёком отозвалась мама.
— Но это важно! Сегодня мы с девчонками хотели присоединиться к группе волонтёров и помочь полиции в поисках Чибиусы! Я просила Усаги позвонить, когда они поедут к лесу!
— Нечего тебе там делать, — отрезал отец. — К тому же сегодня семейный обед. Наконец-то приехала Катарина, а ты как будто вовсе и не рада.
— Папа, я рада приезду Катарины, но речь идёт о Чибиусе!
— Что за шум, а драки нет? — усмехнулась Катарина, пройдя на кухню и встав возле отца.
Видимо подслушивала, как всегда, и решила появиться, уловив своё имя. Есть вещи, которые никогда не изменятся, кроме, возможно, новой стрижки моей старшей сестры, которая бесспорно ей очень шла, делая из неё по-настоящему городскую штучку, а не просто красивую провинциалку.
— Минако хочет отправиться в лес на поиски Чибиусы и это при том, что она умудряется иногда заблудиться в любимом торговом центре, — фыркнула мама.
— А, вы про ещё одну девочку, которая недавно пропала? — спросила моя сестра. — Я об этом прочитала в интернете…
— Еще одну? — удивилась мама. — А разве ещё кто-то пропадал?
— Ты забыла дело Хотару Томо, не вернувшейся домой после школы несколько месяцев назад? Ее отец поднял в прессе настоящую шумиху, обвинив полицию в бездействии.
— Ах, ну да, конечно… — кивнула мама. — Он конечно перегнул тогда палку с нападками, но доктора Томо тоже можно было понять… он тяжело пережил смерть жены, а потом вдруг пропал единственный ребёнок… Насколько я помню Хотару и Чибиуса дружили и я их часто видела, слоняющихся по парку вместе…
Отец нахмурился.
— Вот поэтому газетчики, прознав об этом, устроили настоящий скандал о том, что в нашем городе орудует серийный маньяк и похищает детей. Ещё немного и введут обязательный комендантский час для всех детей не достигших восемнадцати.
— А разве это плохо? Подобные меры помогут успокоить население… — заметила Катарина.
— Плохо то, что если мы введём комендантский час, таким образом, негласно подтвердим, что теория с похитителем детей имеет серьёзные основания, а не просто домыслы и слухи. К сожалению, дети иногда пропадают, но по статистике виной всему самовольный уход из дома с целью бродяжничества или несчастный случай, что не мудрено для наших лесов и болот…
Я вздохнула и протиснулась между Катариной и отцом, направляясь к выходу.
— Куда ты собралась, Минако, — окликнула меня мама.
— На сбор волонтёров, — спокойно ответила я.
— А как же семейный обед?
— Я не голодна.
— Но ведь сегодня первый день Катарины!
— Мне нужно идти, мама! Пусть у меня патологический картографический кретинизм, но я не могу ничего не делать, когда пропала маленькая сестрёнка моей подруги!