— Смотри тут! — и выскочил.
Вместо него вошел один из тех, что гнали Василия, и присел на верхнюю ступеньку. Двери закрылись, автобус сразу тронулся.
— А что тут такое? Что случилось-то? — шепотом спросил Василий у соседа.
— Молчать! Не разговаривать! — тут же откликнулся милиционер, пошевелив со значением стволом автомата.
Пролетев на скорости станцию — точно, Сортировочная! — автобус повернул направо, к лесу.
Поезд за их спинами дернулся, лязгнул сцепками, гуднул коротко и плавно двинулся вперед, к мосту через Каму, продолжая свой маршрут. Через полчаса, а то и всего через двадцать минут он остановится у вокзала, люди потянутся к выходу, их будут встречать родственники…
Так его же будут встречать!
— Товарищ сержант, — приподнялся с места Василий. — А как же — вещи-то мои? И потом, меня же встречать… Ох!
Удар в спину перешиб дыхание. Поскуливая на выдохе от боли, он сполз на сидение.
— Всем молчать! — проорал подошедший сзади автоматчик. — Молчать, мать-перемать, а то я сам не знаю, что с вами сделаю! И ничего мне за это не будет, с-с-суки!
— Сядь, — лениво бросил, поднимаясь со ступенек в салон, сержант.
Он встал в проходе, придерживаясь левой рукой за поручень. Правая крепко держала автомат, направленный на бывших пассажиров поезда.
— Для информации. Запомните: с этого момента вы в нашем праве. Мы — ваши командиры и ваши защитники, — спокойно и размеренно, без улыбки, которая была бы принята за издевку, а все сказанное — за глупую шутку, чеканил он слова. — Если бы не мы, то еще неизвестно, что и как с вами было бы. Но и мы здесь не каменные… Поэтому, сказано вам молчать, значит — молчать. Скажем, кричать — закричите. Ясно?
Все молчали, смотря на него с испугом и непониманием.
— Да-а-а… Совершенно необученный народ… Ну-ка, тормозни, — повернулся он к водителю. Тот послушно остановил автобус.
— Еще раз спрашиваю: ясно? — левой рукой направил ствол автомата прямо в лица, обращенные к нему, а правой громко, напоказ, щелкнул предохранителем.
— Ясно, ясно, — закивали торопливо бывшие пассажиры поезда.
— Не вижу ясности, — поскучнел лицом сержант. — Будем тренироваться, пока не достигнем консенсуса. Всем ясно?
— Яс-но! — хором, как в школе.
— Ну, слава богу… Я уж думал — совсем идиёты тупые… Тронулись!
И автобус, плавно тронувшись, быстро набрал скорость, удаляясь от населенных мест.
Василий тупо смотрел прямо перед собой, мучаясь от тяжкого похмелья, мешающего нормальному течению мыслей. Но это же не сон! Синяк теперь будет во всю спину, это точно — к доктору не ходи. И от пинков тоже… Переворот, что ли, какой-то, пока ехал? Но с чего бы? Или как в кино — налет на поезд, что ли?
Он приезжал в свой город два раза в год из Москвы, в которой «зацепился» за работу, и из которой пока не собирался уезжать. Приезжал, потому что родители стали уже старыми, и каждый их день рождения мог стать последним. Вот и в этот раз зимой он приезжал к отцу, а теперь, в июне, к матери.
Погода, как и обещали в прогнозах на эти дни, была не жаркая. В переднее стекло автобуса начал моросить мелкий дождь, почти туман, стекая по краям и мешая увидеть, где же проезжают. Но Василию погода вовсе была не интересна. К родителям он ехал не отдыхать, почти как на работу. Надо было сидеть, улыбаться, выслушивать в тысячный раз истории о болезнях и жалобы на старость, утверждать, что ничуть они не постарели, убеждать их, что у него все хорошо, успокаивать, веселить…
Старший брат всегда встречал его на вокзале, рассказывал последние новости. И кого он теперь встретит там, на вокзале, когда поезд подъедет? Они же почти доехали! Это же практически его родные места! Холмы, сосны эти. Станция. До нее же пешком иногда доходили от дома, когда гуляли пацанами по окрестностям.
Василий повернулся, было, опять к соседу, так же мрачно смотрящему куда-то в пространство, но на его движение тут же среагировал сержант. Он с интересом, наклонив по-собачьи набок голову, посмотрел на Василия, шевельнул со значением рукой с автоматом, и тот снова молча уставился перед собой: должны же они — кто это «они», интересно? — когда-то им объяснить, что и как случилось. И почему с ними вот так? И вообще…
Часть 1. Зима