— Продолжайте, — попросил Клэйборн, которому стало по-настоящему интересно. — Расскажите нам, что делают эти штуки.
Выпрямившись, лейтенант кивнул.
— Данные клинки — образец новой ЭМИ-технологии. Это значит, что они поражают цель электромагнитным импульсом, который поджаривает её машинный дух, но заряд там всего один, так что не прогадайте с мишенью.
— Применим как надо, — пообещал Жук.
— Посмотрим, «Пылевая змея», — ответил Сандефур. — Что ж, на этом всё. Каждый из вас знает, что делать, так что не подведите Провидение и Императора. Пусть они гордятся вами.
— Готово, — объявила северянка. — Они услышали меня.
Тут же Скъёлдис откинулась в кресле, измотанная психическим напряжением.
— Хорошая работа, — сказал Айверсон и повернулся к двум капитанам. — Проинструктируйте своих людей, потом повторите всё ещё раз. Вбейте в них пункты плана по самую шляпку, второй попытки у нас не будет. И найдите мне цепной меч.
Офицеры молча вышли — всё уже было сказано до этого, спорщики перебрали все аргументы, и, наконец, успокоились. Услышав откровение Скъёлдис, Мэйхен взбесился, а Вендрэйк расхохотался, но Айверсон начал задавать вопросы, которые превратились в тактические решения, и план Авеля понемногу стал планом арканцев.
«Комиссар знает, что это наш единственный шанс, — решила ведьма. — Он сразу же понял, что к чему, и схватился за операцию, как утопающий за соломинку».
— Ты доверяешь этому Авелю? — произнес Айверсон. Он уже спрашивал прежде, но теперь, оставшись наедине со Скъёлдис, хотел услышать правду.
— Нет, — ответила женщина, — но я доверяю его ненависти к Небесному Маршалу.
Хольт кивнул, не сводя с неё глаз.
— Мы встречались прежде, ведьма?
Она замерла, почти ожидая, что сейчас сетка шрамов вспыхнет адским пламенем, но это был обычный вопрос.
— Это невозможно, — осторожно ответила Скъёлдис. — Ты говорил, что тебя увезли с Провидения ещё мальчиком, а я покинула родину едва ли год назад.
— Знаю, но, когда ты увидела меня в первый раз, то сделала такое лицо… — Айверсон сбился, и северянка заметила, как нечто колючее шевельнулось под чёрным льдом его души.
— Я спала, — сказала ведьма. — Ты показался мне частью кошмара.
— Я понял, — промолвил он, но было очевидно, что нет.
Надеюсь, ты так никогда и не поймешь, Хольт Айверсон.
Глава двенадцатая
Ведьма видела меня прежде. Её лицо было скрыто под чадрой, но во взгляде читалось узнавание. Возможно, это результат владения вюрдом, некое бестелесное зрение или способность к предвидению, но ни то, ни другое не объясняет, почему женщина так ужаснулась мне. Впрочем, нет времени раздумывать над этой загадкой; несмотря на странность Ворона, я должен довериться ей, так же, как она доверяет Авелю, теневому благодетелю полка. Они оба — враги моего врага, и возможно, в здешнем аду лучших друзей не найти. Кроме того, в плане Авеля кроется наш единственный шанс покончить со всей этой ересью.
Авель. Он утверждает, что годами сплетал подпольную сеть инакомыслящих, разжигая недовольство и готовясь ко дню воздаяния. Что ж, этот день настал, и через девять часов на линкоре Небесного Маршала вспыхнет бунт. У Сопротивления не хватит бойцов, чтобы отбить корабль, но тут в игру вступим мы: поэтому-то Авель называет нас «Противовесом», тайным оружием, которое изменит баланс сил. Восстание даст нам возможность добраться до Небесного Маршала и закончить всё — но сначала нужно подняться в космос.
С Федры непросто выбраться, и один из немногочисленных путей ведет с Диадемы. Старый комплекс располагает собственным челноком, утлым танкером, который доставляет прометий на орбиту. В пустых трюмах грузовика без труда разместится половина полка — не очень удобная поездка, но хотя бы короткая. К сожалению, буровая станция превращена в один из самых хорошо укрепленных вражеских бастионов на всей планете. Нам никак не удастся захватить её, так что нужно «войти и выйти» прежде, чем мятежники поймут, что происходит. Как только начнется штурм, не должно быть ни сомнений, ни пощады. Нужно идти вперед, пока мы не добьемся своего — или не добьют нас.
Через три часа конвой янычар Гармонии войдет в теснину Квалаквези, узкий фьорд, над которым нависает скальный выступ…
Из дневника Айверсона
Подвывая от блаженной ярости, Оди Джойс спрыгнул с верхушки утеса и понесся к застывшим внизу кораблям. Четыре судна, составляющие конвой, сверху казались игрушками, и на них кишмя кишели люди-муравьи. Расстрелянная передовая канонерка пылала, а на трех неуклюжих гравибаржах, находившихся под её охраной, царил полный кавардак. Янычары повстанцев метались по палубам, погибая от выстрелов невидимых снайперов и огня тяжелых орудий «Часовых», выстроившихся на гребне скалы. Сзади конвой настигал идущий на всех парах «Тритон» Айверсона — «Покаяние и боль» ломилось от серобоких, а к его носу, словно железный морской желудь, прилепился Мэйхен. Капитану пришлось отказаться от прыжка с высоты из-за массивного «Громового» доспеха.