Нара вздохнула, еще раз окинув новую постоялицу взглядом. Кошка, на шее которой, кстати, красовался огромный красный бант, решила сразу обозначить ситуацию и подняла переднюю лапу, демонстрируя растопыренные когти бритвенной остроты.
— Ле…на, отведешь постоялицу в третий кошачий? — подвернулась ко мне Нара и тут же уточнила у клиентки, — у вас имеется переноска?
— Конечно, мне как раз по пути, — я кивнула.
— Фифи не выносит переносок! — одновременно со мной гордо сообщила девица.
— Хм… шлейка?
— И шлеек!
— У нас единые правила! — управляющей пришлось чуть повысить голос.
С крайне недовольным видом ведьма все-таки извлекла из поясной сумки шлейку, а я наклонилась к самому уху продолжающей шипеть злобной фурии.
— Если будешь паинькой, я избавлю тебя от этого адского банта.
Говорила я на грани слышимости, но кошка точно все поняла. Хотя бы потому что шипение мгновенно прекратилось.
На второй этаж мы с Фифи поднялись вполне мирно. И даже в третий кошачий номер зашли. А потом Фифи вдруг заговорила.
— Можете сразу выбросить это ее диетическое меню. Я предпочитаю живой корм. Иначе потом расскажу хозяйке, что мне давали объедки и вообще морили голодом.
— Шантажистка! — возмутилась я и только потом запоздало поперхнулась. — Живой⁈
— Ну да, мышки там, птички, рыбки… Я не привередлива. Хотя мыши предпочтительней. Имейте в виду, они должны быть без глистов и со всеми прививками!
— Перетопчешься! — рыкнула я, уже закрывая дверь. Ах да… Надо же ее еще и осмотреть на всякий случай.
Главное, чтоб это чудище плотоядное на волю не вырвалось. А то у меня тут где-то беззащитный Моня бродит…
А то и не просто Моня. Выйдет неловко, если на острове Лирку съедят принца. Хотя, кажется, об этом я думаю уже не впервые, а для съедения вовсе необязательно быть крысой. Хорошие у нас тут места, вот что.
— А я желаю осмотреть все! И лично познакомиться со всеми сотрудниками! Вдруг у вас тут условий для моей Маруси нет? Как она переживет эти три дня, вы подумали? А если ее здесь обижать станут⁈
Визгливый голос ввинчивался прямиком в мозг. А его обладательница — длинноволосая блондинка в розовом платье — держала на усыпанном стразами поводке малиновую сороконожку размером с бульдога.
— Госпожа Азалия, вы же знаете, Марусю здесь все любят, не в первый раз. И наших сотрудников вы почти всех знаете! — стоящая за стойкой портье Нара зажимала уши руками и явно хотела бы вообще под эту стойку залезть.
— А вдруг ее обидит кто-то из этих ваших… новеньких! Приходят тут женихов знатных ловить, а бедным зверикам страдать!
— Госпожа Азалия, у нас высокопрофессиональный персонал!
Кажется, наверх я еще удачно проскочила — пока гостиница только открылась для посетителей.
Сейчас за спиной скандалящей госпожи Азалии топтался еще с десяток визитеров, каждый из которых держал в руках или на поводке какую-нибудь зверушку. В раскрытом окне торчала огромная грифонья голова. Грифон задумчиво расковыривал клювом одно из кресел для ожидающих своей очереди клиентов, на что никто не обращал ни малейшего внимания. Посетители галдели, чего-то требовали, ругались, а также рычали, мычали, клокотали и мяукали.
Я торопливо натянула маску до самых глаз и поправила ободок с ушками. Надо будет еще парик раздобыть.
— А ну ррразойдись! — рявкнул вдруг незнакомый голос от самого входа. — Не толпиться! Не напирать! В порядке очереди!
Сквозь рычаще-мычащую толпу волнорезом пробиралась весьма пожилая дама, назвать которую «старушкой» ни у кого не повернулся бы язык. Дама была высокой, крупной, дородной. На тропическом Лирку было, как всегда, тепло и влажно, однако незнакомка куталась в отороченную мехом пелерину, а на голове у нее красовалась кокетливо сдвинутая набок шляпка с покачивающимися у полей живыми цветами.
— А вы, дорогуша, извольте снизить тон, вы животных пугаете! — дама добралась до стойки портье и ткнула пальцем в грудь девице в розовом, от чего госпожа Азалия возмущенно задохнулась.
Правда, высказать что-то вслух она так и не рискнула. Да и в толпе никто почему-то и слова не сказал о том, что сама дама пробралась вперед без всякой очереди.
И, кстати, даже без питомца.
— А… э… вы к кому? — несмело решилась наконец Нара.
— А я, деточка, по объявлению. Ангелина Рудольфовна. Ваш новый портье! — дама в шляпке объявила об этом решительно и без всяких сомнений.
Толкового портье, насколько я знаю, Нара искала уже давно и безуспешно. Увы, человек на эту должность требовался со стальными нервами, вдобавок любящий животных, согласный на ненормированный график и совершенно бесстрашный, ибо каких только постояльцев сюда не приводят. Всеми нужными качествами нередко профессионально наделены ветеринары и зоологи, но они, увы, на работу всего лишь портье обычно не согласны. В общем, найти нужного человека оказалось не так-то просто, вот и приходилось управляющей до сих пор встречать каждого посетителя лично, бесконечно бегая туда-сюда.
— А… ваше резюме…
— Чепуха, моя дорогая! — провозгласила Ангелина Рудольфовна, обошла стойку портье и подвинула за ней управляющую. — Я же вижу, что вы без меня не справляетесь! Всем занять очередь! И отнимите у курицы казенную мебель!
Грифон за окном шокированно распахнул клюв, из которого выпала недожеванная ножка кресла.
Пригнувшись пониже, я на цыпочках прошла за широкой спиной Ангелины Рудольфовны. Может, в самом деле вакансия наконец закроется? Кажется, эта дама способна справиться даже с госпожой Азалией!
Возможно, даже грифона на скаку остановить. Или дракона. Или вообще любого, кто там под горячую руку подвернется. Надо бы запомнить на всякий случай — мимо гостиницы без веских оснований не скакать!
***
Дежурный обход приютских вольеров я решила начать с самого легкого — как мне казалось, во всяком случае. Есть у нас тут и крупные хищники, которые содержатся в приюте только для адаптации перед возвращением в дикую природу. Таким и корм-то подается издалека и с кучей мер предосторожности, а уж осматривать их — то еще мероприятие.
Но есть же и милые мирные домашние любимцы, которые даже пузо охотно доктору подставят, лишь бы доктор не забыл то пузо почесать.
А самая милая и самая мирная среди таких — это наша мантикора Василиса. Правда, большинство посетителей Лирку придерживаются иного мнения… многие совсем не считают ее милой. Но что они все понимают в котиках, в конце концов!
Увы, на этот раз Васька почему-то не кинулась мне навстречу, как делала это всегда. И с ног меня сшибить не пыталась. Она лежала неподвижно на траве, а когда я вошла, едва подняла голову. Печально, как-то по-человечески вздохнула и отвернулась.
Нахмурившись, я подошла ближе, скользнув взглядом по кормушкам — груда мяса в них выглядела нетронутой. Хм… плохой знак. Васька всегда отличалась отменным аппетитом — что неудивительно при ее жизнелюбии.
— Вась? Что-то болит? — ответить мне мантикора, конечно, не могла, но снова тяжко вздохнула, потом все-таки поднялась на лапы и поплелась ко мне, повесив хвост с ядовитым жалом и волоча по земле опущенные крылья.
Так… не прихрамывает, не мяучит, никаких видимых повреждений нет. Так в чем же дело?
Я оглянулась на дорожку, по которой как раз проходила Мрыхха.
— Давно Васька такая?
Огриха остановилась, вздохнув совсем как Васька.
— Да уж второй день. Сначала принцессы энти вот… А императрица, значит, говорит — а ну отпусти чудище! Потом журналюги те на Ваську обзывались и еще просили хвост спрятать, чтоб, значит, на снимках жала не видно было. А потом еще народ-то повалил… Из соседних вольеров всех поразобрали. Вон, даже котобуки, вчера алхимик приходил… а Ваську-то не берут, шугаются.