Псевдо-Дионисий предпочитал характеристики, которые «через превосходство выражают отрицание»: Сверхжизнь, Сверхсвет, Сверхкрасота, Сверхразум. Ведь речь идет о Сверхсуществе, обладающем Сверхбытием и Всеединством. Человек бессилен постичь существование Бога. Тайна, неведомое, непостижимое – вот что в наибольшей степени соответствует богопознанию. Только мистическое озарение приближает человека к Всевышнему.
Автор выдвинул парадоксальный тезис теологической диалектики: Бог, «будучи Всем во всем и Ничем в чем-либо, всеми познается из всего и никем из чего-либо». Это можно понимать так, что Бог олицетворяет цельность и единство бытия – природного и сверхприродного.
«Сокровенное Божие никто не видел и не увидит», – утверждал Псевдо-Дионисий. Просветление совершается в душе человека, в его ощущениях, созерцании, а не в сфере рассудка, как сопричастие божественным категорям блага, добра и красоты. «Однако же наиболее божественное познание Бога мы обретаем, познавая его неведением в превосходящем разум единении, когда наш ум, отрешившись от всего существующего и затем оставив самого себя, соединяется с пресветлыми лучами и оттуда, с того света, осиявается неизведанной бездной премудрости».
Богословие не отрицало другие методы познания, кроме религиозного, но отделяло их как способы постижения «земных» явлений, в отличие от высших, доступных только озарению души, но не выводам рассудка. Тем самым признавалась возможность, а то и необходимость изучения методами науки и философии материального мира.
По Псевдо-Дионисию, существует иерархия земных и небесных существ. На нижней ступени – неживые тела, затем живые неразумные (животные) и живые разумные (люди). Между земными и небесными существами находятся члены христианской общины, монахи, церковные иерархи. На высшем уровне пребывают ангелы, архангелы, херувимы, серафимы, а завершает всю эту пирамиду Бог. Поведение человека должно соответствовать положению в иерархии: следует смиренно исполнять свой долг, довольствуясь занимаемым местом.
На такой идейной основе покоилось византийское общество. Она отвечала его социальной структуре и представлениям о строении Мироздания. Школьное преподавание базировалось на геоцентрической системе Аристотеля и Птолемея. А просвещенные византийцы многие века хранили традиции античной науки, включая составление карт и глобусов.
Несмотря на богословские умозрения о высших категориях добра, красоты, премудрости, в византийских монастырях проводились разнообразные исследования земных процессов, алхимические опыты. Во второй половине VII века это привело к изобретению грозного оружия, получившего название «греческий огонь».
Необходимость в нем была вызвана участившимися нападениями мусульман. Состав «греческого огня» держался в строгом секрете. Это была смесь серы, смолы, селитры, гашеной извести и нефти, которой пропитывали паклю. Ее зажигали и «выпаливали» из металлических труб на палубу корабля противника. Погасить водой такой огонь было невозможно.
Античные веяния в философии и науке сохранились в Армении – первом в мире христианском государстве, сохранявшем культурные связи с Византией.
Анахт Давид (V–VI века) – армянский мыслитель, прославившийся в философских дискуссиях, получив прозвище Анахт (Непобедимый). Учился в Александрии. Вернувшись на родину, основал философскую школу, стараясь совмещать традиции Античности с христианскими догмами.
Помимо толкований Аристотеля, он написал «Определение философии», где утверждал: «Научное знание есть всеобщее, безошибочное и неизменное знание… Естествознание предназначено для тех вещей, которые и предметно, и мысленно имеют материальное бытие, а математика – для тех, которые предметно имеют материальное бытие и мысленно нематериальное. Теология же предназначена для тех, которые нематериальны и предметно, и мысленно».
Он разделял опытное (практическое) знание и опытность (навыки) от искусства постижения причин и, наконец, от научного знания (теоретического). Последнее – «всеобщее, безошибочное и неизменное». Оно определяет знание сущности и природы вещей.
По его мнению, природу следует познавать через «исследование и изыскание» с непременным знанием логики, ибо наше непосредственное восприятие через ощущения обманчиво. Он привел два примера: «Солнце, будучи во множество раз больше Земли, кажется нам величиной в пядень, а руль корабля кажется в воде изломанным».