Добро помнят даже гады. Если маленькому гаденышу каждый день в одно и то же время давать еду, он признает вас за своего... будет считать вас гадом.
Я говорю: «Пошел ты в задницу». А он мне: «ПОШЕЛ ТЫ В ЗАДНИЦУ!» За что? Что я ему такого сказал?
Раньше любили, гордились кем-нибудь из вождей. Сейчас тоска.
Шли впереди всех, оказались позади всех. Ничего странного, просто шли не в ту сторону.
Стыдливый смех
Когда смеются над тобой и по делу, а ты за компанию тоже смеешься. Это редко бывает, потому что обычно в сатирах себя никто не узнаёт и, значит, смеются не над собой.
Бизнес
От бизнеса польза всем. Сколько людей участвуют в бизнесе – всем польза! Поэтому, конечно, у нас он может привиться только через мордобой.
Вот тебе субботний случай. В пятницу началось на работе. Парторг наш... он из партии-то вышел, но все крупные праздники отмечает. А как раз только что стукнуло сорок дней кончины ГДР, буквально неделю назад. Он выставил-то три пол-литра на четверых, но нам же только завестись. Ну, и удачно так получилось – завелись.
В субботу проснулся – в голове тошнит, денег ни копейки, а выпить надо, иначе жизнь в теле не удержится.
Ну, взял утюг – я-то все равно глажусь раз в год, жены дома не было, ей в тот момент он тоже вроде бы ни к чему, – пошел на барахолку. Продал какой-то морде за пятнадцать рублей. Правда, у мужика какая-то морда лошадиная. Я как первый раз увидел его, подумал: лошадь. Еще удивился: чего это на барахолку лошадей пускают? Продал ему за пятнадцать рублей.
Походил еще немного, потолкался... Всё продают, слышь! Всё. Носки мужские, минометы, лампы перегоревшие. Как на Западе – всё есть, но дорого. Пулемет десять тысяч стоит! Совсем уже с ума посходили, да? Когда это пулемет десять тысяч стоил?
Ну, потолкался чуть, двинул к гастроному. Выхожу с барахолки – у выхода лошадь стоит, толкает мой утюг за двадцать пять какому-то лбу клыкастому.
Я подскакиваю, говорю:
– Ты что делаешь, морда? Ему красная цена – десять рублей! Он новый стоит пять сорок. Ты его за двадцать пять пихаешь. Надо же совесть иметь!
Размахиваюсь. Ка-ак дам ему в ухо, он брык в сугроб, говорит:
– Ты что делаешь, морда? Это же бизнес!
И смотрит на клыкастого. Клыкастый ничего не говорит, правда, ни слова. Размахивается, ка-ак двинет мне по уху. Забрал утюг за двадцать пять и ушел.
Мы лежим с лошадью в сугробе, разговариваем, есть ли польза от бизнеса.
Лошадь говорит:
– Если по уху за пять рублей, то это еще не бизнес.
Я говорю:
– За пять и по скуле не бизнес. А если как мы, по уху, но десять рублей чистой прибыли, то уже бизнес.
Поговорили, двинули к гастроному. У гастронома лоб клыкастый частушки поет, прихлопывает, притопывает – утюг наш толкает за тридцать пять, старается свой червонец заработать.
Но бесполезно. Мы уже решили, что не всем польза от бизнеса, и тут он все-таки толкнул какому-то профессору – тот, видно, не по утюгам учился. Может, он и не профессор – просто голова набок.
Мы клыкастому свистнули, пошли опохмеляться. Как выпили по сто шестьдесят своих граммов, так окончательно поняли: от бизнеса всем польза.
Теперь смотри. Я вечером домой вернулся – жена чего-то светится от радости.
– Чего ты, – говорю, – чума, светишься?
Она говорит:
– Днем вернулась, хотела погладиться – утюг исчез. Так расстроилась вся! Кинулась в магазин, они говорят: «Вы что? После войны еще ни разу не завозили». Выхожу – какой-то дурачок, голова набок, продает в точности как наш и всего за сорок пять рублей. Это нынче такая удача!
То есть от бизнеса польза всем.
Невидимка
В воскресенье знакомого встретил. Так себе знакомый, даже забыл, как его зовут. В школе учились вместе. Он химиком стал.
Ну, зашли к нему – нищета, конечно, мебели нет, посуды нет, даже этой нет... жены – одни пробирки да колбы. Сидим на кухне. Я говорю:
– Слушай, грязи у тебя по колено, а тараканов что-то не заметно совсем.
Он говорит:
– Есть, только их не видно. Я порошок придумал – они нюхают, и их не видно становится.
Я говорю:
– У нас один мужик тоже выпил как следует – его три дня на работе никто не видел.
Он достает порошок какой-то, нюхает – и как корова языком слизала. Только пиджак с брюками по кухне мотается. Потом появляется, говорит:
– Если подольше понюхать, можно исчезнуть часа на два... примерно.
Он над человеком опыты еще не проводил. Ну и, конечно, только он отлучился куда-то на секунду, я порошка себе отсыпал, сколько успел.
Вечером прихожу домой – никого нет, никто не мешает. А у нас начальник – чистокровный сукин сын, взяточник, каких на земле было мало.
Короче, раздеваюсь догола, думаю: «Сейчас отучу гадину брать взятки».
Достаю порошок. Чтобы времени с запасом было, вынюхал весь до конца. Подошел к зеркалу – чисто, нигде ничего не видно.
На улицу само собой без ключей, без часов, ничего же взять нельзя.
Только дверь захлопнул, из квартиры напротив соседка выходит. Я с непривычки, конечно, затоптался, прикрылся на всякий случай. Она – ноль внимания.
Тут лифт подходит. Зашли с ней. Я, наверное, от волнения, говорю:
– Мне на первый.
Она нажимает на первый, оборачивается... Я уже вышел на первом, она всё стояла, смотрела в угол.
Начальник через дом живет, захожу в подъезд к нему, поднимаюсь, звоню. Жена его открывает, я раз дверь на нее и вошел.
Она:
– Что такое? Кто там?!
Я говорю:
– Никого там, все здесь давно.
Она:
– Слава богу, а то я чуть не перепугалась до смерти.
Я говорю:
– Чего пугаться? Сквозняк.
Она идет на кухню, улыбается. В дверях останавливается вдруг, говорит:
– Откуда сквозняк-то?
А нет же никого! Я ее спрашиваю:
– Вы с кем разговариваете?
Она:
– С тобой.
– А кто я такой, интересно?
– Не знаю. – И смеется: – Ха-ха-ха, ха-ха-ха.
Я говорю:
– Что смешного? Так с ума можно сойти.
Она рот прикрыла рукой.
Да ладно, в общем, ушла она. У них в коридоре кругом посуда редкая. Всё на взятки куплено. Я беру первый попавшийся сервиз – БЭМС об пол.
Она из кухни, он из гостиной выскакивают через секунду. Она говорит:
– Урод косорукий.
Он спрашивает ее:
– Тебя в какую психушку устроить?
Неловко как-то, когда двое ругаются, я пошел на кухню. Там чайник кипит вовсю, я выключил... Кипяток вылил, свежей воды набрал. Я не могу без дела, мне все время что-то делать надо.
На столе пирожное надкусанное – выбросил в мусорное ведро, а то мухи, они заразу разносят.
Ну, хозяева поговорили. Заходит она, чайник потрогала – горячий. Налила себе с заваркой, подула... попробовала – сплюнула, хотела пирожным заесть – нету. Стала кровью наливаться, я перепугался – отвечать еще за нее, – говорю:
– Оно в мусорном ведре.
Она заглянула в ведро – пирожное сверху лежит. Успокоилась, говорит:
– Что такое? Сама же его туда выбросила.
Да ладно, ну ее. Я вышел в коридор, взял еще один сервиз – БЭМС об пол!