Она направила Дымчатого гребнем холма на юг. Внучка догнала ее уже через несколько шагов.
- Поедем на пруд, к Сургебу, - предложила Михаэлина. - Возможно он наловил раков, и значит, во время ужина, можно было бы...
Она заговорщически улыбнулась бабушке.
- Что, именно?
- А не выдашь меня?
Сауннел покачала головой и словно присягая, подняла один палец вверх,
- Сургеб рассказал мне, как можно над кем-нибудь подшутить с помощью раков, - от возбуждения, Михаэлина аж поскочила в седле. - Необходимо одного или двух спрятать... А потом, когда на стол приготовятся подавать вареных раков, нужно быстренько отложеных раков полить сивухой. Они после этого покраснеют и перестанут двигаться. Подкладываешь этих раков к вареным, а потом можно либо ждать когда кто-то возьмет такого...
- Маитса, это слишком жестоко!
- Но это только один из вариантов, - замахала руками девочка. - Другой мне кажется лучшим. Необходимо направить разговор в нужном направлении и наконец заявить, что ты можешь оживить какое-нибудь существо, например вареного рака. После того как заключишь пари, необходимо взять одного из тех, что приготовлены особо, положить его в воду и он снова сможет двигаться. Сургеб похвалился мне, что благодаря этой хитрости выиграл несколько бочек вина.
Она радостно хлопнула в ладоши.
- А ты сколько рассчитываешь выиграть?
Михаэлина улыбнулась и замерла с полуоткрытым ртом. Потом она хихикнула.
- Как можно больше, бабушка. Устрою собственную пивную, и через несколько лет - все будет чика в чику.
- Все будет прекрасно, - машинально поправила Сауннел. - А чика в чику может только что-то подходить.
Она посмотрела на внучку, слегка прищурив глаза, словно пытаясь ее оценить или же призадумавшись над ее словами, планами, уверенностью в своей правоте.
- Ладно, едем к твоему хитрецу Сургебу, - наконец сказала Сауннел.
Но думала она о чем-то совсем другом, и даже, похоже, хотела о чем-то спросить.
Михаэлина решила больше не приставать к бабушке. Если ее разозлить, то последствия могли быть достаточно печальны.
*
Вечером все было как обычно. Пары, постоянные и временные, сидели рядом: расположение пар и отдельных особ зависело от того, кто с кем хотел поговорить после сытного ужина. Михаэлина читала где-то, а может ей это говорил кто-то из нянек, что когда-то мужчины сидели по одну сторону стола, а женщины по другую. Стол был застелен длинной скатертью, и у сидевших за ним можно было увидеть лишь верхнюю часть тела. Все это было сделано для того, чтобы взрослые мужчины могли, перепив пива, не покидая компании, опустошить мочевой пузырь. Для этого тогда там был установлен каменный лоток, по которому во время пиров текла вода. Потом настало время правления Чарллиней и та объявила, что подобный обычай унижает женщин и от него пришлось отказаться.
За столом царил гомон. Три дюжины взрослых и горстка детей увлеченно ужинали, обращая друг на друга внимание только в перерывах между кусками, однако этого хватило чтобы под высоким сводом зала пробудилось эхо, которому не могли повредить умышленно для этого развешанные флаги, ленты и перевязи.
- Обрубок дерева...
- Безусловно, сушильни необходимо увеличить!
- Задрал шесть вот-вот готовых принести приплод овец, одного лоцмана, и черт побери, барана - производителя. Эту стаю необходимо уничтожить...
- Кто такой лоцман?
- Золотце, это именно то, о чем ты думаешь. Кастрированый баран, который хочет, но не может, а только указывает овцу, которую...
- Эй, где вино
- Безусловно забрали!
- Убери отсюда эту куколку, а то ее платье превратится в грязную тряпку...
Михаэлина сьела два блинчика и выпила холодный и сладкий коктейль. Обнаружив в нем маленькие косточки, она стала их по одной раскусывать и лакомится скрывавшимися в них зернышками.
Стараясь не обращать на себя внимания, девочка прислушивалась к разговорам взрослых, в надежде найти в них нечто для себя интересное. Однако, сегодня, говорили о том, о чем рассуждали почти всегда: посевы, урожай, запасы, кладовые, усушка, копчения, маринады, соусы, запасы, запасы и запасы... Был момент, когда ей стало интересно, когда Обсаеде предложил увеличить численность патрульных отрядов, однако все с ним очень быстро согласились и на этом тема, способная вызвать спор, была оставлена.
А потом Михаэлина, уже приготовившаяся было отойти от стола, и присоединиться к кучке сидевших в углу на груде шкур девочек, перехватила многозначительный взгляд бабушки.
Михаэлина решила, что ей надлежит присоединиться к детям и сделать вид будто ее интересуют куколки, а также игрушечные повозки, надеясь что никто этого не заметит, не обратит внимания или выполнить предупреждающий маневр. Проще говоря - демонстративно уйти, а потом быстро вернуться на галерею. Она уже поступала так несколько раз, однако боялась, что ее примерное поведение может возбудить чьи-то подозрения. В свою очередь, бабушка была настолько хитроумна, что вполне могла отправить детей спать, для того чтобы спровоцировать ее на подслушивание и подглядывание. Что же делать?
Михаэлина встала и улыбнулась матери.
- Я отправляюсь спать, - она сморщила нос, а потом еще раз улыбнулась. - Пока.
Сделав всем книксен, Михаэлина ушла. У себя в комнате, она сняла платье и одела мягкий, темный тренировочный костюм. Вешая платье в шкаф, она заметила, что кто-то из слуг принес отремонтированную клавитатуру для работы с локалкой. Уголок, отбившийся, когда попугай столкнул ее со стола, был кем-то из обитавших в замке умельцев заменен кусочком кости зеленого слона. Причем, это уже была третья такая вставка. Еще немного и случится то, что по словам Даена обязательно должно случится: уцелевшее станет всего лишь фрагментами клавиатуры из местных материалов.