— Ну, кончили бы, — равнодушно кивнул Матерый. — Дальше?
— Тачку в ельник, деньги к Левке… Он нам свои колеса оставил — неподалеку тут, в лесу… Показать?
— Не надо. Лева ждет?
— Сегодня, — с поспешной готовностью пояснил «лейтенант», не отрывая взгляда от пистолета, — в девять часов, вечером.
— Дома у себя? Предварительно вы должны позвонить?
— Не… Подъезжаем на хату, расчет и разбежались.
— А ежели без расчета?.. И привет Леве?
— Ты что! Петля! Равелло удавит… Мы ж — блатные, закон понимаем…
Матерый не удержался — фыркнул: закон! Сунул «Вальтер» за пояс.
— Помоги вытащить его, — приказал озабоченно.
Тело грузно опустилось на землю. Кровь меленько окропила прошлогоднюю ветхую листву.
— Говорил же! — причитал «лейтенант», отирая ладони о брюки. — Зачем на мокруху идти? Если бы не Равелло…
Снова — легкий хлопок. «Лейтенант» повалился на труп напарника, даже не застонав — словно в рот ему с размаха всадили кляп.
Матерый неторопливо осмотрелся. Вокруг стоял голый, тусклый весенний лес.
Перевел взгляд на трупы. Это мясо надо упаковать в багажник, после придумать, где зарыть его, затем с машиной Левкиной разобраться — от нее многое потянется… Вот же не было печали!
И вдруг — голоса! Он даже не поверил… Точно. Голоса. Люди. Идут сюда. Что им делать-то здесь в такую пору? С ума посходили? Слова… Что-то про подснежники, про сморчки… Ну сколько же на белом свете идиотов праздношатающихся! И все, как назло, там норовят очутиться, где дьявол правит бал…
Он влез в машину, газуя на раскисшей почве, развернулся и — ринулся обратно, к шоссе. После, выбравшись на асфальт, рванулся вперед, выжимая из двигателя весь ресурс мощности. Исподволь утешал себя: правильно, свидетелей убирать не стоило, да и не получилось бы — тут пулемет нужен, а так — кинутся врассыпную… Но зато теперь — труба! Следствие. Скорее бы пост проскочить…
Ненависти к Левке не было. Не деньги ему нужны были. Деньги — гонорар этим ублюдкам дохлым. Концы Лева резал. Занервничал.
Теперь. Трупы, считай, уже найдены. Машину Левину тоже обнаружат. Дальше — просто. Выяснить личности ряженых — чепуха. Ситуацию поймут: неудачно нарвались. А зачем на гастроли пожаловали? Тоже, в общем, не тайна. Преступный мир секреты хранит, как дырявый мешок — змей. Сведения из него ручьями текут. Выйдут, конечно же, на Равелло, от него — к Леве, и — начнется! Вся железнодорожная эпопея развернется, каналы сбыта, а далее — сопутствующие дела Хозяина, а на тех делах большие люди… А причиной — пугливенький, подлый Лева… Скотина, мразь!
Он с силой ударил кулаком по рулю. И тут пронзительно уяснил всю логику ситуации, ее закономерность и неотвратимость. Он не мог не убить ряженных, а ряженые не могли отказаться от убийства его, Матерого, ибо подчинялись закону шайки. Лева же нуждался в безопасности, иначе грозила бы ему смерть. Высшая мера. В лучшем случае — пятнадцать лет, означавшие ту же гибель, но куда более мучительную, долгую и страшную для него — изнеженного и праздного. Вот почему надлежало убрать тебя, Матерый. Твоя смерть — залог безопасности Левы, равно как его смерть — залог твоей безопасности. Это не месть, это дело. Так. Дальше думаем. Выход на меня — исключительно через Леву. Где, кто, когда видел тебя с Левой, какая информация о тебе могла уйти по его знакомым?
Вспомнилась дача, велюр дивана, мечта о сладком сне.
— Забот-то теперь, забот… — Он озадаченно посмотрел на часы. — До вечера надо что-то обязательно придумать, надо успеть «Волгу» в порядок привести: кровь сзади на чехлах замыть, от пистолета освободиться. А как освободишься, если к арсеналу пилить триста верст, тайник далеко, а без оружия куда? Придется рисковать, таскать с собой улику… А если — Леву ножом! Но неизвестно еще, какая обстановочка сложится. Да и ненадежно ножом…
Неужели все кончено? Неужели сейчас — начало краха? Тогда, в перестрелке на путях, он думал: финиш, приплыл к водопаду — ан, обошлось, вроде. Вдруг и здесь обойдется? Одно несомненно: предстоит разговор с Хозяином. Трудный разговор. Боязно и подумать о нем. Ведь предупреждал Хозяин, тысячу раз наказывал: не лезь в уголовщину, делом занимайся, зарабатывай. Кивал ты, соглашался, а сам… Да, придется объясниться с Хозяином. Выйдя на тебя — выйдут и на него.
Убрать Хозяина? Еще хуже. Тогда точно на тебя выйдут. В кольце ты, Матерый.
— Ох, забот-то, — стиснул он зубы. — Ну, забот!