— Даллия! — восторженно повторила Стрекоза: ей это имя показалось необыкновенно аристократическим.
Понравилось оно и Кашалоту:
— Прелестно, — пробормотал он. — «Мое имя Даллия — и так далее…»
Гепард полюбопытствовал, что подразумевается под «и так далее…»
Даллия охотно объяснила:
— Всё, что не обязательно помнить, всякая лишняя информация. Скажем, правила безопасного замораживания.
— Хорошенькое дело! — воскликнула Мартышка. — Да ведь именно ради этих правил Удильщик и доставил вас сюда!
Удильщик даже растерялся, что случалось с ним нечасто.
— Мне и в голову не могло прийти, — стал оправдываться он, — что рыба, которая бо́льшую часть года проводит в ледовом плену, может не знать правил, от соблюдения которых зависит ее жизнь…
— А зачем мне их знать? — возразила Даллия. — Мой организм сам принимает необходимые меры безопасности — какой же смысл перегружать память? Правда, кое-что мне известно, но понаслышке и в самых общих чертах.
— Что делать, — произнес Кашалот со вздохом, — расскажите хотя бы в общих…
— Ну, — начала Даллия, — всё это вам, наверное, и без меня знакомо — очевидные вещи. Скажем, то, что в нашем организме полно воды — мое тело, например, состоит из нее примерно на две трети.
— Мое тоже, — сообщил Кашалот.
— Неудивительно, — заметила Мартышка, — ведь вода содержится в каждой клеточке, не говоря уже о крови и прочих жидкостях.
— Так вот, — продолжила Даллия, — главное — не допустить, чтобы вода в организме превратилась в лед.
— Легко сказать… — буркнул Рак. — А как этого не допустить, если вода начинает превращаться в лед уже при нуле градусов?
— Пресная вода, — поправила Даллия. — Соленая замерзает при более низкой температуре. А у рыб в крови и прочих жидкостях растворено больше соли, чем у зверей и птиц.
— И мороз, стало быть, отступает от них, не солоно хлебавши, так, что ли? — рассудила Сова вполне логично.
— Так вот в чем соль! — воскликнул Гепард.
Однако Даллия вынуждена была его разочаровать:
— Нет, у полярных рыб, и у меня в том числе, дело не только в этом…
На вопрос, в чем же еще, Даллия лишь развела плавниками:
— Вот тут я пас: убейте — не припомню!
Рак подвел печальный итог:
— С чего начали, к тому и пришли: как правильно замораживать — неизвестно. Славный вы нам приготовили сюрприз, Удильщик, нечего сказать.
— Сюрприз… сюрприз… — повторила Даллия. — Подождите — кажется, у нас есть стишок и с этим словом… Вспомнила! — и она прочла:
— Антифриз? — переспросила Мартышка. — Я слышала, что люди заливают его зимой в радиаторы автомобилей… Выходит, вы тоже пользуетесь антифризом?
Даллия даже обиделась:
— Что значит «вы тоже»? Это они «тоже» — мы начали применять антифриз за миллионы лет до людей, их еще и на свете-то не было!
— А состав, — настаивал Кашалот, — какой его состав?
— Понятия не имею — в нужный момент что-то у меня внутри синтезируется, какое-то вещество, но какое? — увы, в химии я не сильна. Как, впрочем, и в физике.
— И так далее… — дополнил Гепард.
— Если я вам больше не нужна, вы позволите мне уплыть домой?
— Пожалуйста. — В голосе Удильщика звучала грусть. — Извините, что зря вас побеспокоил.
— Это вы меня извините — не сумела удовлетворить ваш интерес к замораживанию. Счастливо оставаться! — и Даллия уплыла…
— Мне бы следовало ее проводить, — пробормотал Кашалот, глядя ей вслед.
— До Чукотки, что ли? — Сова махнула крылом. — Не кручинься, тебе болезному, надо таперича думать, как до будущего добраться.
— Что ж, будем думать, — безнадежным тоном произнес Кашалот и тяжело вздохнул.
В этот момент на поляну влетел невзрачного вида Мотылек.
— Вы собираетесь в будущее? — закричал он еще издали. — Счастливец!
Кашалот по близорукости не сразу разглядел посетителя, и на его вопрос, кто к ним пожаловал, Стрекоза ответила, что какой-то Мотылек.
— Не какой-то, а Кукурузный Мотылек, — уточнил гость. — Кстати, в будущем вы это имя не услышите — нас наверняка станут называть как-нибудь иначе.