Глава третья
Фотографировать чужую свадьбу – задание несложное. Конечно, Аня Игнатьева рассчитывала совсем на другую работу. Но можно начать и с этой.
Накануне позвонил мужчина, который представился кинорежиссером Летягиным. Он сообщил, что по просьбе Виктора Константиновича Сухотина будет сопровождать Аню на свадьбу, а потому хочет узнать, во что она будет одета, чтобы соответствовать стилю.
– Скромненько оденусь, – пообещала Аня. – Серое платье из сиамского батика с перламутровыми чешуйками. Клатч из того же перламутра, туфли из серой змеиной кожи. Все предметы из первой коллекции Киото Катани.
– Это шутка такая? – не поверил ее будущий кавалер.
– Нет, не переживайте: все очень скромное, неброское.
После звонка Аня нашла в интернете информацию на Вадима Летягина. Оказалось, что он снял несколько фильмов, последний из которых назвали культовым. Аня ни одного из его фильмов не видела. А сам режиссер, если верить фотографиям, был улыбчивым и обаятельным тридцатилетним мужчиной.
Летягин заехал за ней на черном «Мерседесе». Машину предоставил им Сухотин. Серый костюм Летягина гармонировал с нарядом Ани, даже галстук он выбрал с рисунком под змеиную кожу.
Когда разместились на заднем сиденье, Аня отдала спутнику фотоаппарат, который взяла собой. Летягин оценил камеру.
– Так это же «Hasselbland H-четыре D»! – восхитился он. – Я слышал о таком фотике, но впервые держу в руках. Откуда?
– Подарок мужа, – коротко ответила Аня.
Больше вопросов Летягин тактично не задавал.
Зато рассказал много интересного. К примеру, что дочь Красильникова, с которой он практически не знаком, хотя и видел пару раз, выходит замуж за сына кинопродюсера Лесневича. А с Лесневичем он общается часто и даже приятельствует. С продюсером, разумеется, а не с его сыном. Но и с парнем тоже знаком.
– Хотя от таких ребят надо держаться подальше, – заключил Летягин.
– В каком смысле? – поинтересовалась Аня.
– Во всех. Парень просто поля не видит. Закончил театральный, хотя способностей немного, если не считать фактуру. Снялся в нескольких фильмах в ролях второго плана, но все режиссеры зареклись с ним работать. У меня в «Хароне» он тоже был занят. Но я, зная Мирослава, сразу отснял все эпизоды с ним, чтобы поскорее расстаться. Но он не уезжал, каждый день появлялся на съемочной площадке, подбивая всех остальных актеров на нарушение режима. С трудом уговорил Лесневича забрать сына.
– О чем ваш фильм?
– Сюжет, кстати, неожиданный, – охотно принялся рассказывать режиссер. – Людей отвозят в лодке на некий остров, где располагается комплекс полуразрушенных зданий и где обитают неприкаянные персонажи с разными историями. Все они считают, что умерли и находятся в потустороннем мире… А Харон привозит все новых и новых…
– Я смотрел, – обернулся водитель. – Не скажу, что особенно увлекло, но жене понравилось. Особенно тот красавчик, который напился на собственной свадьбе, а потом очнулся черт-те где.
– Вот эту роль как раз и исполнял Мирослав Лесневич, – сказал Летягин и строго заметил водителю: – Но впредь попрошу вас не мешать нашему разговору.
Всех прибывающих гостей встречали лично отец жениха продюсер Лесневич и отец невесты – Леонид Борисович Красильников, про которого спутник сообщил Ане, что тот владеет крупной финансово-промышленной группой. Лесневич обнял Летягина, как самого близкого друга, а потом поцеловал руку Ане. И шепнул Летягину в ухо, прекрасно понимая, что девушка слышит:
– Кто такая? Почему не знаю?
– Для меня тоже загадка, – тихо ответил тот. – Просто незнакомка.
– Понял, – ответил Лесневич и громко продекламировал: – Девичий стан, шелками схваченный…
Народу прибывало все больше и больше. Аня начала работать, фотографируя гостей. На нее оборачивались некоторые мужчины, а женщины разглядывали ее платье. Впрочем, их интересовало, скорее всего, то, что она пришла с известным режиссером.
Церемония бракосочетания состоялась еще утром. На ней присутствовали только самые близкие. И теперь собравшиеся гости с нетерпением ожидали прибытия молодоженов. На площадке под навесом расположился небольшой скрипичный оркестр, который исполнял мелодии Дворжака и Чайковского. Официанты разносили коктейли и шампанское. Летний день был теплым и солнечным. Воробьи в ожидании хлебных крошек отчаянно чирикали.
– У вас есть аккредитация? – прозвучал за спиной женский голос.