— Если вы заняты, — Лера вздернула острый подбородок, — я зайду в следующий раз.
— Стойте, где стоите, — прорычал хозяин дома. — Несколько минут, и я буду готов с вами говорить.
— А как же я? Ты задолжал мне обед в ресторане! — обиженно протянула женщина с баклажановыми волосами. — Сомневаюсь, что эта Мы… женщина неопределенного возраста сможет составить тебе лучшую компанию, чем я. Даже если у нее соблазнительные бедра. Ведь их не видно в таком платье.
— Золотко, — Кирилл слегка подтолкнул красотку к двери одной из многочисленных комнат, — тебе пора одеться. А в ресторан мы пойдем в другой раз. Видишь, у меня неотложные дела. Пришла гувернантка к моей дочери.
— Гувернантка? — упиравшаяся женщина на минуту воспрянула духом, а потом так же быстро сникла. — Дочь?
Кирилл, наконец, затолкал ее в комнату и повернулся к Лере, обжигая взглядом медовых глаз.
— Подождите меня в гостиной, — он махнул рукой на дверь, из-за которой все еще доносилась музыка, затем улыбнулся и коснулся рукой полотенца. Лера испугалась, что оно тут же упадет к его крепким загорелым ногам. — Я только сменю наряд.
Он исчез за еще одной дверью, и Валерия снова могла соображать.
Каков наглец! Даже не извинился.
Она вошла в огромную комнату и замерла в восторге.
Мебель, ковры, гравюры, статуэтки, вазы, похожий на персидский ковер — Восток! Здесь витал дух таинственных дальних стран, в которых женщины оставались жрицами, невольницами и хозяйками дворцов и пагод.
Но что-то не вписывалось в окружающую обстановку.
Музыка! Рок резко контрастировал с великолепными вещами, дарящими спокойствие и расслабленность. Лера вышла из транса и присела на ближайшее к двери низкое, но невероятно удобное кресло, чтобы иметь возможность сбежать, если что…
— Извините за задержку, — хозяин шикарной квартиры появился неожиданно, и Лера вздрогнула в ответ на прозвучавшие слова. — Вы — сестра Валентины? Наверное, двоюродная.
— Мы — близнецы, — с вызовом произнесла Валерия.
— Близ… Гм.
— Могу понять ваше замешательство.
— Цвет волос немного сбивает с толку, — неожиданно смущенно пробормотал Кирилл. — Значит вы Виктория Горица?
— Валерия… Валерия Серова. Горица — фамилия бывшего мужа Вали. Она считала ее оригинальной и не стала менять после развода.
— Понимаете, у меня плохая память.
«А также слух и вкус на женщин» — злорадно подумала Лера, но ее комментарий прозвучал снисходительно:
— Бывает. Если не возражаете, давайте перейдем к причине нашей сегодняшней встречи. Как зовут вашу дочь? Каковы будут мои обязанности? Прошу изложить мне условия нашего возможного договора и, пожалуйста, сделайте тише музыкальное сопровождение.
Валерия с наслаждением наблюдала за сменой выражений на красивом мужском лице. Она не могла знать его мыслей, но видела, что Кирилл Львов ошеломлен ее речью. Нужно отдать ему должное, справился он со своими чувствами довольно оперативно:
— Катя. Мою дочь зовут Катюшей. Думаю, вы лучше меня представляете свои обязанности. Как ни крути, учительница вы, а не я. Что касается условий — могу предложить два выходных в месяц.
— Четыре.
— Но я очень занят на работе, и девочка остается без присмотра.
Этот мужчина очень симпатично хмурился, но Лера не собиралась поддаваться на его обаяние. Ее голос просто сочился сарказмом, пока она приводила собственные аргументы.
— Я заметила, что вы очень занятой человек. Даже в выходные не имеете покоя. Но мне хотелось бы иметь больше свободного времени.
— У вас оно будет, пока Катюша на уроках в школе, — кажется, к Кириллу окончательно вернулась прежняя самоуверенность. — Да, я забыл предупредить — жить вы будете в моем доме.
Жить в одной квартире, пусть даже такой большой, с обаятельным, сексуально привлекательным мужчиной?! Это будет… опасно.
— Вам не кажется, что это не совсем прилично. Я молодая незамужняя женщина, а вы — вдовец. О, извините.
Она действительно раскаивалась в том, что напомнила ему о бывшей жене. Лера не собиралась быть жестокой. Львов отреагировал довольно сдержанно.
— Мы живем вдвоем с Катей уже пять лет. Не нужно извиняться. Что касается приличий. Мы не в средние века живем. Да и вы не старая чопорная дева. Хотя… — Кирилл кашлянул и продолжил. — Я буду вам хорошо платить. Так что? Вы согласны?
— Вы не оставляете мне выбора. Давайте установим какой-то испытательный срок для всех нас. Скажем, месяц. Возможно, я вам не подойду, или мы с Катей не сойдемся характерами. «Или я свихнусь от вожделения, которого никогда раньше не испытывала, и убегу на край света».
— Договорились. Жду вас завтра утром с вещами.
У Валерии было такое ощущение, словно она во что-то вляпалась. И серьезно.
Кирилл возлежал на кожаном диване в собственной библиотеке, в восточном халате и турецких парчовых туфлях, положив длинные ноги на подлокотник.
Он курил свою любимую трубку Александра Пономарчука, изготовленную из средиземноморского бриара и немецкого эбонита. В его солидной коллекции были знаменитые курительные трубки Dunhill, Peterson, Comoy’s, Chacom, Dr.Plumb, но Кирилл Львов всем им предпочитал трубку Пономарчука.
Уже тот факт, что он никуда не отправился в воскресный вечер, а набил трубку дорогим табаком, состоявшим практически из чистого Золотого Кавендиша, свидетельствовал о том, как Кир был растерян.
Он начал курить еще в десятом классе, но после «содержательной» беседы с отцом прекратил покупать сигареты. Когда Кирилл стал зарабатывать приличные деньги, он увлекся коллекционированием трубок. Среди бизнесменов считалось модным что-то собирать, а искусно сделанная курительная трубка вполне могла считаться произведением искусства. Кирилл разрешал себе побаловаться табаком только в тех случаях, когда у него возникала потребность поразмышлять. Сегодня был именно такой случай.
Он задумчиво выпустил в воздух колечко дыма и некоторое время наблюдал за тем, как оно поднимается к потолку и там медленно тает.
У него появилась проблема. Это открытие Кирилл сделал сегодня утром, когда его неожиданно потянуло к невзрачной школьной учительнице. Видимо он достиг в своих донжуанских похождениях критической черты, за которой любая женщина кажется привлекательной.
У него было много женщин — молодых и красивых. Но, видимо, за последний месяц он слегка переборщил с амурными развлечениями. Вчерашний поход по элитным ночным клубам, в одном из которых Львов и подцепил малютку Аню… Нет, Свету… Черт. Он даже не помнит, как ее зовут. Неважно. Этот постельный эпизод, видимо, оказался лишним. Существовала так же вероятность, что в одном из клубов ему что-то подсыпали. Как еще можно объяснить его невероятное влечение к этой чопорной женщине? Хотя, когда она случайно оказалась в его руках, ее формы показались ему очень даже…
Стоп. Во всем виновато виски. Пить надо меньше.
Львов выпустил очередное кольцо дыма. Он вспомнил отца. Профессор никогда не одобрял увлечения сына курительными трубками, а табаком — и подавно. Когда он заставал сына за этим занятием, то всегда хмурился и говорил: «Спасибо, хоть не сигареты». Но те Кирилла никогда не привлекали. Качественная трубка именно тем и хороша, что ею наслаждаешься не затягиваясь, совсем как женщиной, и мозг проясняется, и мысли трезвые появляются. Вот как сейчас. Значит, так и запишем «Виновато виски». Эта причина была все же предпочтительнее, чем перебор с красавицами.
Ничего, завтра Катюшка вернется с отцовской дачи, он передаст ее из рук в руки благовоспитанной скромной гувернантки. А потом можно будет с чистой совестью всего себя посвятить любимой работе и хорошеньким куколкам.
Кирилл Львов впал в полудремотное состояние после почти бессонной ночи, наслаждаясь блаженным спокойствием.
— Тебе нужен другой гардероб, — Валентина лежала на кровати Леры и лениво наблюдала за тем, как сестра пакует чемодан. — Неужели ты собираешься ехать в дом к потрясающему мужику в этих серых тряпках?
— Вот именно, — Валерия достала из плетеного шкафа синий сарафан. — А ты могла бы предупредить сестру, что у этого потрясающего мозг глупеньких девчонок мужчины в квартире бегают голые женщины и звучит тяжелый рок.