Тот факт, что после этого интервью Ю. М. Чурбанова М. С. Горбачев не стал для защиты своей чести обращаться в суд и не опроверг его в средствах массовой информации, дает основание относиться к нему с доверием.
Не опроверг Михаил Сергеевич и утверждения М. А. Коробейникова, который работал вместе с ним в Ставрополе третьим секретарем крайкома: «Богат он уже тогда был несказанно»[1899].
«У меня перед глазами сцена его переезда в Москву, – вспоминает В. А Казначеев, – когда он забирал свои вещи из апартаментов первого секретаря крайкома партии. Книги и бумаги перевозил Ильченко Николай Кириллович, его помощник. В комнате отдыха, примыкавшей к кабинету, стоял сейф, ключ от которого находился лишь у Горбачева. Сейф он открыл, достал кейсы. Ильченко ему: «Михаил Сергеевич, давайте я понесу». «Нет, это я никому не могу доверить, понесу сам»[1900]
Что Михаил Сергеевич хранил в этих кейсах, мы не знаем. Можно, конечно, допустить – документы. Однако то, что он мог забрать с собою, хранить в сейфе не требовалось, а то, что требовалось хранить в сейфе, он не мог забрать с собой.
Последний месяц Андропова
По свидетельству Ф. Бурлацкого, один из помощников Андропова рекомендовал пригласить врачей из-за границы, в частности, воспользоваться предложением президента Австрии, но Юрий Владимирович якобы отклонил это предложение[1901]. Однако в январе 1984 г. в Москву вторично был вызван Альберт Рубин[1902].
Каким был результат его консультации, Е. И. Чазов умалчивает.
И все-таки Юрий Владимирович не собирался уходить с политической сцены. «В начале января 1984 г. – вспоминает Г. А. Арбатов, – я его видел в последний раз. Тогда с группой товарищей мы по его поручению готовили проект традиционной речи к намеченным на февраль выборам в Верховный Совет СССР»[1903]. На самом деле выборы в Верховный Совет СССР состоялись в воскресенье 4 марта 1984 г.[1904].
«Предполагалось, что либо речь эта будет оглашена кем-то на собрании избирателей, либо, если позволит здоровье, он произнесет ее сам перед телекамерой»[1905]. Обратите внимание, после Нового года Юрий Владимирович еще собирался выступать перед телекамерами с обращением к избирателям.
Когда Г. Арбатов пришел в больницу, Ю. В. Андропов принял его, сидя «в зубоврачебном кресле». «Потом, – писал Г. А. Арбатов, – я узнал, что в эти дни с ним также встретилось еще несколько людей, которых он давно знал, с которыми долго работал. Через пару недель Андропова не стало»[1906]. А поскольку Юрий Владимирович умер 9 февраля, получается, что знакомые Г. А. Арбатова продолжали его посещать по крайней мере до 26 января.
Вопрос о том, кого Ю. В. Андропов принимал и с кем беседовал в начале 1984 г., заслуживает специального исследования. В данном случае ограничимся только теми фактами, которые удалось обнаружить в литературе.
«В середине января» Ю. В. Андропова посетил К. У. Черненко[1907].
18 января состоялась последняя встреча Ю. В. Андропова с Н. И. Рыжковым: «Вопреки моим ожиданиям, – пишет Николай Иванович, – он не лежал – сидел у письменного стола в глубоком кресле укрытый пледом. Поразительно, как он поседел, стал совсем белым»[1908].
20 января 1984 г. Ю. В. Андропов позвонил В. И. Воротникову и поздравил его с днем рождения[1909].
По утверждению Д. А. Волкогонова, незадолго до смерти Ю. В. Андропова «где-то в конце января» его посетил Д. Ф. Устинов[1910].
28 января датировано «одно из последних писем, отправленных от имени Андропова». Оно было подписано им и адресовано Р. Рейгану[1911].
Если 18 января Ю. В. Андропов принимал Н. И. Рыжков, сидя у письменного стола, то затем, если верить пульманологу академику Александру Григорьевичу Чучалину, Юрий Владимирович перестал вставать.
Несмотря на это, пишет А. Г. Чучалин, «Андропов сохранял ясный ум, хотя у него отказали печень, почки, легкие и ему вводили внутривенное питание»[1912]. Трудно представить человека, у которого не работали бы печень и почки, невозможно представить человека, у которого не работали бы легкие.
1912