«На следующий день после смерти К. Черненко, – вспоминает Е. И. Чазов, – не успел я собраться на работу, как раздался телефонный звонок. К моему удивлению, в этот ранний час из машины звонил Михаил Сергеевич Горбачев. Он начал с того, что поблагодарил меня за все, что я искренне и бескорыстно делал для него за годы дружбы и особенно в последнее время. Помолчав, добавил, что уверен, как бы ни менялось наше положение, мы и в будущем останемся верными друзьями»[2844].
Чтобы оценить значение этого звонка, необходимо учесть, что М. С. Горбачев был довольно безразличен к тем, кто его окружал и проявлял любезность только к тем, от кого зависел. По утверждению Е. И. Чазова, A. A. Громыко называл его «человеком с ледяным сердцем»[2845].
В. М. Суходрев вспоминал, например, что переводчики, которые работали с М. С. Горбачевым, были для него «своеобразной частью обстановки, как столы, стулья, карандаши». «За период деятельности Горбачева на высшем уровне, отмечал он, – вряд ли кто из его окружения слышал от него слово «спасибо»[2846].
Эту особенность М. С. Горбачева отмечал и кремлевский фотограф Владимир Георгиевич Мусаэльян: «От Михаила Горбачева вообще никогда «спасибо» не слышал»[2847].
А вот утверждение Н. Бикенина: «Что меня поражало в Михаиле Сергеевиче, так это его безразличие к людям, которые были к нему дружественны, лояльны, если хотите, преданны, и потому, как, видимо, он считал, во внимании не нуждались»[2848].
Следовательно, если рано утром 11 марта 1985 г. Михаил Сергеевич счел необходимым позвонить Е. И. Чазову, значит не столько потому, что испытывал к нему чувство благодарности, сколько потому, что зависел от него. Но как он, без пяти минут генсек, мог зависеть от главного кремлевского врача? И что такого он сделал для него, «особенно в последнее время»? Ответ напрашивается сам собой. Михаил Сергеевич знал, что к Е. И. Чазову могут обращаться с вопросами о том, как умер К. У. Черненко. И своим звонком он хотел предупредить его, чтобы он не говорил лишнего. Значит, у него были основания чего-то опасаться.
Не случайно, видимо, когда через пять лет в марте 1990 г., покидая пост министра здравоохранения СССР, Е. И. Чазов пришел к М. С. Горбачеву попрощаться, тот, упомянув о своих противниках, сказал: «Они распространяют слухи, что смерть Черненко была устроена для того, чтобы я занял пост генерального секретаря»[2849].
В то ранее утро 11 марта 1985 г. М. С. Горбачев не ограничился словами благодарности. «Я долго думал, – продолжал он, – что делать в связи с обращением многих товарищей по партии, которые считают, что я должен ее возглавить. Вопрос не простой, но после долгих раздумий я решил, что надо соглашаться. Надо выводить страну из кризиса. Сейчас еду, чтобы сообщить об этом решении»[2850]
На чем была основана эта уверенность М. С. Горбачева, мы не знаем, так как борьба за голоса еще продолжалась. Об этом, в частности, свидетельствует дневник В. И. Воротникова.
Когда ему передали сообщение о необходимости немедленно вернуться в Москву, он находился в Черногории. «Мы, – отметил В. И. Воротников в дневнике, – быстро завершили переговоры, подписали договор о сотрудничестве». «Прямой закрытой связи из Титограда ни с Москвой, ни с посольством в Белграде не было. Причину вызова мне не сообщили». Между тем погода была нелетная. Шел снег. Несмотря на это, В. И. Воротников решил все-таки лететь[2851].
Первоначально он направился в Белград, надеясь там получить необходимую информацию или же связаться с Москвой по закрытой связи. Однако, хотя вылететь из Титограда удалось, «Белград по метеоусловиям не принял». Было принято решение лететь в Москву. В Киеве пришлось сделать посадку «для дозаправки». «Было около 3 час. ночи». Только там В. И. Воротников узнал о смерти К. У. Черненко[2852].
В Москву он вернулся в 5.40, в 8.00 позвонил K. M. Боголепову, и тот сообщил ему не только о смерти К. У. Черненко, но и о том, что председателем похоронной комиссии назначен М. С. Горбачев[2853].
Последний факт уже сам по себе говорил о многом. Однако на протяжении полутора часов Виталий Иванович не спешил докладывать М. С. Горбачеву о своем возвращении. По всей видимости, он собирал дополнительную информацию и просчитывая сложившуюся ситуацию.
Когда в 9.40 В. И. Воротников позвонил Михаилу Сергеевичу, тот сразу же заявил: «Официального обсуждения не было, но некоторые члены Политбюро (кто не сказал) звонили и говорили о намерении возложить этот груз на меня. Как ты?». В. И. Воротников поддержал эту идею[2854].
2847
Личный фотограф Леонида Ильича Брежнева Владимир Мусаэльян «Леонид Ильич был честным и не скрывал от жены своей связи с фронтовой подругой // Факты и комментарии. Киев. 2006. 19 декабря (беседу вел А. Галух) (http://www.facts.kiev.ua/content/kontaktu/).
2848
2851