Укрепив свое положение, Ю. В. Андропов сразу же поставил вопрос о борьбе с коррупцией и предложил рассмотреть дело о первом секретаре Краснодарского крайкома партии С. Ф. Медунове[750].
«Еще в марте 82 г., – пишет Р. Г. Пихоя, – КПК при ЦК КПСС подал в Секретариат записку «О многочисленных фактах взяточничества среди руководящих работников Краснодарского края». Эту записку направили на перепроверку… 31 мая 82 г. уже с участием отделов ЦК была подготовлена новая справка, подтверждающая первоначальные данные КПК»[751].
20 июля Ю. В. Андропов довел эту информацию до членов Секретариата ЦК КПСС и сообщил, что по обвинению в коррупции в крае арестовано более 150 человек, С. Ф. Медунов отзывается в Москву[752]. На этом же заседании по предложению Л. И. Брежнева было решено рекомендовать его на пост замминистра, после чего С. Ф. Медунова почти сразу же отправили на пенсию[753]. Первым секретарем Краснодарского крайкома стал Виталий Иванович Воротников[754].
Симптомы грядущих перемен
Как явствует из дневника A. C. Черняева, летом 1982 г. в окружении отдыхающего Л. И. Брежнева два его помощника А. И. Блатов и Н. В. Шишлин «организовывали и оформляли многочисленные записки Генсека в Политбюро – по экономике, сельскому хозяйству, Китаю, международным делам, принципам управления (с упором на местную инициативу) и т. д.». По словам A. C. Черняева, в основе этих записок лежали новые идеи, отражающие взгляды Ю. В. Андропова[755].
В каком именно направлении работала тогда его мысль, мы пока можем только предполагать. Однако обращают на себя внимание следующие факты.
С. С. Шаталин вспоминал, как в 1982 г. вскоре после смерти М. А. Суслова, но еще до переезда с Лубянки на Старую площадь Ю. В. Андропов обратился к нему с просьбой дать характеристику состояния советской экономики, причем «без всякой цензуры», т. е. совершенно откровенно. С. С. Шталин направил ему три записки на эту тему. Зная взгляды С. С. Шаталина, нетрудно представить, как в них характеризовалось состояние советской экономики. Говоря о реакции Юрия Владимировича на эти записки, С. С. Шаталин писал: «Он звонил мне, благодарил, и я чувствовал, что он создает плацдарм для совместной работы»[756].
Тогда же, видимо, с подачи Ю. В. Андропова в ЦК КПСС была направлена «записка Арбатова и Богомолова», которая тоже содержала критическую характеристику состояния советской экономики и была воспринята в ЦК как «очернительство»[757].
Это дает основание думать, что Ю. В. Андропов вернулся в аппарат ЦК с надеждами на перемены.
К лету 1982 г. необходимость перемен во всех сферах жизни осознавалась довольно широким кругом людей на самых разных этажах власти. Причем этот круг со временем становился все шире и шире.
В связи с этим заслуживает внимания свидетельство A. C. Черняева о том, что когда 18 января 1977 г. на заседание Секретариата были вынесены вопросы «планирования и стимулирования», он увидел в этом возвращение «к идеям экономической реформы»[758].
Это свидетельство перекликается с утверждением Я. М. Уринсона о том, что «сначала Новиков и Кириллин, а потом вместе с ними Байбаков, Гвишиани и другие попытались под лозунгом научно-технического прогресса вернуться к косыгинским реформам». Когда именно это произошло, Я. М. Уринсон не указывает, но из его слов вытекает, что «это вылилось» в «так называемый широкомасштабный эксперимент и реформу 1979 г.»[759].
По свидетельству Н. И. Рыжкова, в 1979 г., «при Косыгине», была предпринята «вторая попытка реформировать тяжело, если не сказать смертельно больную экономику». Причем этой «реформой занимался его заместитель Владимир Новиков»[760].
«Я, – вспоминает Л. И. Абалкин, – участвовал в разработке тех проектов по экономической реформе, осуществление которых предполагалось еще во второй половине 70-х годов… Приходилось сидеть и в Кремле в составе рабочих групп… Работа продолжалась целыми месяцами»[761].
Результатом этой работы стали «постановление ЦК КПСС «О дальнейшем совершенствовании хозяйственного механизма и задачах партийных и государственных органов», а также постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «Об улучшении планирования и усилении воздействия хозяйственного механизма на повышение эффективности производства и качества работы», принятое 12 июля 1979 г.[762].
«Помню, – писал Павел Волин, – сколько надежд возлагалось на знаменитое 695-е постановление 1979 года, которое было задумано как переломное в предоставлении предприятиям хозяйственной самостоятельности. Некоторые ученые говорили мне тогда с надеждой, что вложили в него годами выношенные мысли. Помню, три научные группы готовили его, а на заключительном этапе чиновники так обкарнали, что остались рожки да ножки». Л. Абалкин: «Я, кстати, тоже участвовал в его разработке и был единственным, кто не завизировал его окончательный текст»[763].
760
761
762
763