Потому что, по сути, так и было.
---
— ЛЕНГ! Как это понимать?! — рявкнул старейшина, и слюна разлетелась в разные стороны.
Он вышел из себя настолько, что вены на висках налились кровью. — Почему вы допустили это?! Почему проворонили?!
— Вы обещали быть её щитом! — взвизгнул другой. — Или ваш титул — просто украшение?!
— Похоже, тебе, "милый Альфред", не под силу справиться с такой ответственностью, — процедил третий, с ехидной усмешкой. — Может, нам стоит выбрать кого-то более надёжного?
Альфред стоял, не шелохнувшись. Лицо было каменным, взгляд — как нож.
— Вы правы лишь в одном, — холодно сказал он. — Меня не было рядом. Но если мы уж ищем виновных — может, стоит начать с себя?
Один из старейшин отвёл взгляд. Другой начал мяться. Все зашевелились, как стая крыс, которую застали на месте преступления.
— ДЕРЕК! — взвыл тот, что старше. — Я не понимаю, на что намекает этот... выскочка?!
— Это неспроста, — спокойно отозвался Дерек. — Просто так такие вещи не появляются. Они проявляются, когда воин начинает пробуждаться. А она… она ещё даже не знает, кто она такая.
— Значит, кто-то помог? — с прищуром спросил Джереми. — Подсунул артефакт, чтобы активировать её раньше времени? Тогда давайте проверим всех!
— Например, вас с племянником не было, когда выносили торт.
— Роберт отсутствовал, когда мы перешли в библиотеку.
— А Джереми...
— ХВАТИТ! — грохнул кулаком по столу глава. — Это пустые домыслы! Я не позволю сеять рознь внутри Совета. В первую очередь, мы должны думать о…
— О Джессике. — тихо, но отчётливо сказал Альфред.
— Да! А если бы она пострадала?! Если бы мы её лишились, то и—
— И лишились наследства, — оборвал его Альфред, бросая взгляд, полный презрения. — Которое вы хотите получить любой ценой.
Тут влетела она.
Дверь распахнулась с грохотом, и комната наполнилась воздухом, полным женского гнева.
— Хватит! — громко крикнула Джессика. — Я устала слушать, как вы решаете мою судьбу за моей спиной!
— Покиньте кабинет, юная леди, — процедил старейшина.
— Черта с два! — взорвалась она. — Я имею право знать, что происходит, и участвовать в этом балагане.
— Женщины могут присутствовать на Совете в том случае....
— Тогда давно пора переписать ваши заплесневелые правила!
Альфред молча подошёл и приобнял её, притягивая ближе. В его глазах было и восхищение, и страх за неё.
— Завтра огласят завещание, — хрипло сказал он, — а вскоре после этого состоится наша свадьба. Хотите вы этого или нет.
В комнате повисла тишина. Кто-то закашлялся. Кто-то зло фыркнул. Кто-то едва не задохнулся от возмущения.
— Раз всё решено, — вмешался Дерек, устав от цирка, — я предлагаю всем разойтись. Эта ночь вымотала нас до костей.
---
Они оказались вдвоём в его спальне.
Как только Альфред закрыл дверь, комната стала невыносимо тесной. Воздух был тяжёлым. Тишина — с намёком.
— Четыре утра… — протянул он, проходя внутрь. — Ну и ночка, скажу я тебе. А теперь слушай: никаких больше сюрпризов, ясно? Всё, что находишь — показываешь мне. Усекла?
— Усекла… — буркнула она, глядя куда-то в пол.
— Отлично. Тогда — ложись спать, хватит шастать. Я тебя не съем.
Он начал раздеваться, как будто ничего не происходило.
Но происходило.
С каждой пуговицей его рубашки сердце Джессики начинало биться всё чаще. А когда он снял её полностью… она поперхнулась воздухом. Его тело было — идеальным. Словно из мрамора. Сила в движении. Живой монумент.
Она почти протянула руку… почти коснулась… но в последний момент спрятала ладони за спиной.
А он... Хотел снять трико... Его руки уже потянулись к поясу, но он вовремя отдернул их.
— Ты... ты... мы будем спать в одной кровати? Почему,
— А ты видишь здесь ещё одну?
— Нет…
— Вот и чудно. Тогда выключи свет.
Он лёг, заняв ровно половину кровати. С демонстративной точностью. Ему нравилось её злить. Особенно — этот румянец на щеках.
Джессика выключила свет и почти нырнула под одеяло, сняв халат. Сердце прыгало в груди так, что она боялась: сейчас — выпрыгнет.
Вдруг — сильные руки обхватили её , накрывая одеяло с головой. Он зажал ей рот, и она взвизгнула в панике.
— Тихо. Слушай внимательно. Кто-то хочет, чтобы мы расстались. Но теперь, после всего… мы должны быть внимательны. Что бы я ни сказал. Что бы я ни сделал. Не капризничай.