Глава 41
Тихие лапы
Котёнок замер на подоконнике, будто что-то почувствовал. Джессика сделала шаг к нему, но он вдруг выгнул спину, заворчал — слишком тихо для настоящего кота, но с каким-то холодом, будто в его горле звучала не ярость, а предупреждение. Лапки дрожали, хвост вытянулся в линию, и в следующую секунду он бросился вниз — не на пол, а в воздух.
Прямо в пустоту.
Никакого шороха, удара, падения. Только лёгкое колебание воздуха и шелест, как будто в комнате вдруг перевернули страницу невидимой книги.
Джессика кинулась вперёд, сердце грохотало.
— Китти! — крикнула она в пустоту, но ответом был только звон тишины.
На полу, где должен был быть котёнок, лежали три вещи.
Перышко. Серое, тонкое, с чернильным кончиком.
Пылинка золота — будто осколок звёздной пыли.
И… монета. Точь-в-точь такая же, как те, что уже висели у неё на бусах. Только эта… была подделкой. Легче. Без пульса. Без памяти.
Она подняла её, всмотрелась — и вдруг ощутила, как пальцы похолодели.
Монета рассыпалась прямо у неё в ладони.
---
Ночь опустилась, как тёплое покрывало. Джессика долго не могла уснуть, ворочалась, слышала, как где-то внизу ходит Альфред, а рядом в кресле шуршит газетой Дерек. Потом всё стихло.
Она уснула, и будто сразу оказалась там — в саду. В том самом, где впервые узнала себя.
Листья были в полутьме, но не мрачны — скорее будто светились изнутри, как в ту самую первую ночь. Воздух был плотным, как мёд, и казалось, что всё вокруг дышит ею — её памятью, её следом.
И тогда она увидела Пантеру.
Та вышла из теней, не издавая ни звука. Глаза горели не злобой, а знанием. Шаг за шагом она приближалась, и Джессика не отступила.
Пантера подошла вплотную, вдохнула её запах — и прошептала без движения губ:
— Ты думаешь, ты была первой. Но ты — лишь отголосок тех, кто уже шёл этим путём.
Слова ударили в грудь, как удар колокола.
— Твой след пересёкся с его. Он не забыл. Он наблюдает не за тобой… а за памятью. За родом, что однажды отверг его.
— Кто он?.. — спросила Джессика во сне, но голос не вышел.
Пантера молчала. Только тень её хвоста скользнула по земле, как росчерк пера. Сад начал исчезать. Проступали кости деревьев, корни, пробивавшие землю. И последнее, что Джессика увидела — это пульсирующий свет в груди Пантеры, как будто в ней — чья-то старая, преданная любовь.
---
Она проснулась резко.
Сердце колотилось, волосы прилипли ко лбу. Воздух был холоден, но она вспотела, как после бега. Рядом на подушке лежала бусина с ниткой — одна из её бус. Она не помнила, чтобы снимала их во сне.
— Пантера… — прошептала она.
Альфред открыл глаза. Он сидел в кресле, в тени, но явно не спал.
— Что случилось?
— Я… видела её. Опять. В том саду. Где я впервые стала... ею.
Она сказала — я не первая. Я только отголосок.
А он… он следит не за мной. А за памятью. За родом.
Альфред напрягся.
— Он?
— Селестин. Я думаю, это он. Она говорила загадками. Как будто всё началось давно. Как будто я только часть... чьей-то старой истории.
В дверь мягко постучали. Дерек.
— Всё в порядке?
— Заходи, — тихо ответил Альфред.
Старик вошёл, бросил взгляд на Джессику и понял — что-то случилось.
— Ей снился сон, — сказал Альфред. — Снова Пантера. И Селестин. Связь... родовая.
— Родовая? — переспросил Дерек. — Ты уверена?
Джессика кивнула.
— Это не месть к девушке. Это месть ко всем, кто когда-то ушёл… отверг его род. Или кого изгнали. Я не знаю. Но я чувствую, это глубже, чем мы думали.
Дерек опёрся на подоконник, задумчиво.
— Надо копать глубже. Возможно, всё началось задолго до нас. И возможно, это не ты — цель. А то, кем ты могла бы быть.
---
На шее снова дрожали бусы. Как будто в них что-то откликнулось на эту ночь. Но всё ещё спало.
До поры.
Глава 42
Тень под маской
Альфред не спал. Ни минуты.
Он сидел у окна, в том же кресле, в котором когда-то читал с Джессикой письма её отца. Теперь он перечитывал собственные мысли, одну за другой, медленно, будто лезвием по коже.
Он знал: ждать больше нельзя.
Селестин не отступит. Он не забыл. И он не прощает.
Скрип половиц в коридоре. Голос Дерека тихо, почти шёпотом:
— Ты ещё здесь?
Альфред встал.
— Я не могу ждать, пока он ударит снова.
— Ты хочешь напасть первым?
— Нет. Я хочу узнать, с кем мы имеем дело. Понять, что он прячет. Я пойду в его дом. Под видом зверя. Ягуар — не гость и не человек. Он — тень.