— Это скоро кончится, — он старался, чтобы голос звучал ободряюще, но она только простонала.
На противоположной койке Сезара выворачивало наизнанку, вся каюта провоняла рвотой, и Марио был рад поспешить наверх, волоча за собой плот, который Стурка подталкивал снизу. Стурка вышел на маленькую палубу для ловли рыбы, чтобы помочь Марио удержать плот, пока тот накачивал его из баллона со сжатым воздухом. Это была непростая работа; палуба взлетала в воздух на восемь футов и шлепалась вниз. За несколько секунд он промок до нитки.
Стурка прижал свой рот к уху Марио, чтобы тот расслышал его сквозь рев моря.
— Если они схватят тебя?
— У них это не получится.
— Если так случится?
— Я не скажу ни слова.
— Они разломают тебя на части. Тебе придется говорить — каждый это делает.
— Я буду держаться до конца. — Сдавленные крики уносились в мутную ночь. — Столько, сколько смогу. Затем я сообщу им то, что мы выдумали.
— Повтори.
— Сейчас? Здесь?
— Повтори, Марио.
— Вы ждете в Танжере, чтобы я забрал вас на самолете.
— Продолжай, — голос Стурки очень слабо звучал в шуме моря.
— Господи, я клянусь, что ничего не забыл.
Чуть помедлив, Стурка ухватился за планшир, подтащив плот к поручню кормы.
— Хорошо, Марио.
— Они спустили его за борт, и Стурка придержал его у транца, пока Марио перебрался через перила и устроился на плоту. Дно было уже на одном уровне с поверхностью воды; через несколько мгновений ему предстояло оказаться по пупок в воде, но плот должен был выдержать. Пластмассовые весла крепились специальными замками, он удобно обхватил их, подал знак, и Стурка отбросил конец.
Его сильно дернуло, корабль на мгновение принял угрожающие размеры, а затем волна накрыла его. Какое-то время он находился под водой, ощущая вкус соли на губах. Когда она схлынула, судно исчезло и он остался один на плоту — потерянный, пока следующий гребень не накрыл его, и он успел быстрым взглядом через левое плечо заметить огни Альмерии. Они дали ему ориентир, и он начал грести к черному безмолвному берегу.
ЧАСТЬ III
ПОИСКИ
ЧЕТВЕРГ, 13 ЯНВАРЯ
8:00, континентальное европейское время.
Лайм с апатичным видом мерил пол гаража усталыми шагами. Он поспал в самолете, но с тех пор прошло уже более суток, а события последующих дня и ночи развивались ужасающе медленно.
В этом месте скопилось множество специалистов и их оборудования. Они проанализировали все — пятна масла на полу, комок жевательной резинки, прилепленный к нижней поверхности верстака, морской передатчик на 500 кГц и ленточный магнитофон «Уолленсак», который был подключен к нему.
Триангуляция Шестого флота и испанских береговых станций позволила определить местонахождение источника вещания Фэрли в районе города Паламос. Но в радиосетку Шестого флота вкралась ошибка в каком-то знаке десятичной дроби, и поэтому под подозрение попала не одна точка, а некоторая территория. Потребовалось девять часов поисков от дома к дому, чтобы найти передатчик в этом месте.
Уединенный заброшенный гараж стоял в стороне от дороги в полукилометре от Паламоса. Владелец гаража оказался в отъезде — навещал сестру в Кейптауне. Он отсутствовал начиная с девятого января, дня накануне похищения Фэрли. Его звали Элиос, правительство ЮАР разыскивало его, чтобы задать вопросы, но он все еще не обнаружился.
Когда они все-таки найдут Элиоса, он вряд ли сможет сообщить им что-нибудь полезное. Лайм знал, как обделываются подобные вещи. Вероятно, некий безликий посредник предложил Элиосу сотню тысяч песет, чтобы тот исчез на недельку. Элиос опишет посредника, и это добавит еще одного Джона Доу[18] к списку лиц, которых надо разыскать, чтобы задать им вопросы. На это уйдет гораздо больше времени, чем можно себе позволить, и Лайм никогда не увлекался подобными расследованиями. Он оставлял вещи подобного рода чиновникам. Если они раскопают что-нибудь полезное, они сообщат ему; в противном случае на это не стоит обращать внимания.
Вчера на рассвете Лайм с Шедом Хиллом, командой агентов и специалистами, посланными отдельно Саттертвайтом, приземлился на самолете «Эр Франс» в Барселоне. В аэропорту их встречала делегация американских и испанских представителей. Это было утомительно, Лайм не любил скучную процедуру представления верительных грамот.
Испанская «Fuerza Aerea» доставила их в Пердидо, и Лайм поговорил с Лайомом МакНили, который сообщил ему, что президент Брюстер объявил о сотрудничестве европейских правительств и Вашингтона в широкомасштабной программе «упреждающего надзора» за подозреваемыми революционерами во всем западном мире. Из Пердидо Лайм позвонил Биллу Саттертвайту: он даже не пытался скрыть свой гнев.