Кафе «Пирамида», находилось в полуподвальном помещении жилого девятиэтажного дома. Посетителей в этот вечер, было довольно много, но почему-то преобладал женский пол. Интерьер был выполнен в египетском стиле времен Тутанхамона и найдя взглядом Вику, я подошел и уселся за столик, сделанный из плетеного тростника. Или каких-то других веток. Удобное кресло состояло из того же материала и жалобно скрипнуло подо мной.
– Привет. – Я положил шлем на пустое кресло рядом. – Что пить будешь?
– Привет. Я уже заказала чашку кофе. – Ответила Вика и протянула мне тоненькую пачку листов, формата А4. – У тебя всего пятнадцать минут.
Вика была уже в гражданской одежде. В белой блузке и в какой-то серенькой юбке, которую я не смог рассмотреть. Да и не до этого сейчас было. Я взял листы и стал читать в той очерёдности, в какой она их сложила. На первом листе, большими буквами было написано: «Протокол допроса» и ниже уже простым книжным шрифтом было написано:
Гражданин(ка). И от руки: Варенникова Анна Леонидовна.
Допрос проводил: Ст. Дознаватель. И от руки: Тимофей Сергеевич Лунин.
Вопрос: Назовите ваше имя, год рождения, место работы и адрес по месту прописки?
Ответ: Варенникова Анна Леонидовна. 1958 года рождения. Домохозяйка. Улица Гурьева, дом 76.
Вопрос: Вы являетесь владелицей компании «ФармСинтез»?
Ответ: Первый раз слышу.
Вопрос: Знаете ли вы гражданку Белорад Олесю Александровну и если да, то в каких отношениях вы с ней находитесь.
Ответ: Знаю. Она сказала, что работает в отделе малоимущих граждан в фонде социальной защиты населения.
Вопрос: Когда она пришла к вам в первый раз?
Ответ: Где-то осенью две тысячи двенадцатого года. В конце сентября, по-моему. Представилась. Удостоверение показала. Сказала, что мне положены выплаты. Дала мне пять тысяч рублей. Я расписалась у неё в журнале и на каком-то бланке, и она ушла.
Вопрос: Как часто она приходила к вам?
Ответ: Приходила каждый месяц. В конце. Числа двадцать восьмого. Двадцать девятого. Всегда вежливая такая. То с тортиком придет, то с пирожным. Убираться помогала. Полы у меня мыла, когда я захворала.
Вопрос: И каждый месяц давала вам по пять тысяч?
Ответ: Сначала да. А потом, в конце года, мы ездили с ней к нотариусу и там я получала ещё годовую выплату. Так она сказала. А потом, после нового года, она уже давала мне по пять с половиной. Сказала, что выплаты увеличили, потому что инфляция.
Вопрос: И каждый раз вы где-то подписывались?
Ответ: Ну да. Это же документы. Я понимаю.
Вопрос: А, сколько вы получали, как она говорит «годовую выплату»?
Ответ: Первый раз было двадцать тысяч. А потом, ещё когда ездили в банк было по двадцать пять тысяч.
Вопрос: Сколько раз вы с ней ездили в банк.
Ответ: Два раза. Она сказала, что деньги перечисляют ихнему нотариусу. Ванечке. Ну, который у них в фонде работает. А один раз позвонила и сказала, что Ванечка заболел и нужно подождать, когда он выздоровеет. А если я значит, ждать не хочу, то можно поехать прямо в банк. Ну, я сказала, что лучше в банк поехать. Что ж я ждать буду. Сколько он ещё болеть будет, еще помрет бедненький. Он ведь хиленький такой. А она сказала хорошо и что за мной заедет.
Вопрос: И в банке вы то же ставили свою подпись?
Ответ: Ну да. Там все так же, как и у Ванечке, только бумаг немного больше.
Вопрос: Скажите, Анна Леонидовна, когда вы ездили в банк последний раз?
Ответ: Да с месяц назад, седьмого мая. Среда была. Я хотела баню затопить. Я всегда по средам топлю. Да и через два дня праздник, когда уж там мыться.
Вопрос: Расскажите все от того места, как она приехала к вам седьмого мая этого года.
– Сережкааа… – Вика вывела меня из прострации. – Закажи что-нибудь. – Она показала на улыбающуюся официантку, застывшую со скрещенными руками у нашего столика.
Вика уже сделала первый глоток и вытащила длинную тонкую сигарету. – Обожаю это место.
– Пиво пожалуйста. – машинально попросил я.
– У нас нет алкогольных напитков. – Нежным голосом пропела официантка.
– Тогда «нулевку». – Уточнил я. – Мне вообще было наплевать на заказ. Надо было читать. Меня прервали на самом интересном.
– Извините, но у нас вообще нет никаких напитков даже с уклоном на алкоголь. – Не отставала официантка.
– Тогда ничего не надо. – Психанул я. Мне было интересно, что там дальше.
– Ничего брать то же нельзя. – Лился дальше её мягкий ручеек. Это устав нашего заведения.