Не меняя положения и не отрывая взгляда от фигуры, Лиля протянула руку и положила её на ручку двери. Начала проворачивать. А спустя секунду оказалась на полу. Телефон выпал из руки, но приземлился совсем рядом, это она поняла по горящему экрану. Она видела его немного, боковым зрением. Прямой взгляд её был направлен на существо, которое бросилось к ней и повалило на пол. Оно широко расставило то ли руки, то ли передние лапы, не давая ей двинуться в сторону. И продолжало издавать этот монотонный звук. Но теперь, когда оно оказалось так близко, Лиля слышала, как оно ещё и дышало. Тяжело, как собака. Она бы подумала, что это собака и есть, если бы сейчас голова не оказалась так близко к ней. Нет, это была не просто собака. Что-то одновременно похожее и на неё, и на человека.
Закричи. Почему она не кричала? Как будто забыла, что такое вообще можно сделать. Лиля только открыла рот, но тут существо наклонилось ближе к её лицу. Из его пасти потянулась ниточка слюны, и Лиля с отвращением закрыла рот. Существо принялось обнюхивать её лицо. Потом она почувствовала холодок на лбу. Наверное, оно ткнулось носом. Лиля зажмурилась и вжала голову в плечи. Спустя несколько секунд она поняла, что монотонный звук стал дальше. Она приоткрыла глаза. Над ней существа не было. Лиля осторожно перекатилась на бок и посмотрела назад. Существо на четвереньках бродило по комнате. Вот оно передней лапой подняло какой-то пакет с крупой и подбросило его почти до потолка. Пакет приземлился на пол, пачка порвалась, и зашуршала рассыпавшаяся крупа. Существо наклонилось и принялось рыться в ней носом.
Лиля перекатилась на другой бок, встала и бросилась бежать. Она была в носках, холод мокрой травы под ногами пробирал до костей. Она затормозила у калитки, чтобы открыть её, и в этот момент поняла, что больше бежать не сможет. Низ живота скрутило от боли.
Лиля, обхватив живот руками, поковыляла к соседнему дому. Ещё когда они ехали сюда, она заметила, что никого из соседей не было. Но они могли подъехать позже. У соседнего дома не было видно машины, но всё же она рискнула и открыла калитку. Лиля остановилась меньше, чем через метр. Разглядела, что в этом доме была распахнута дверь и выбиты стёкла. Значит, тот монстр уже побывал здесь. Тогда лучше было надеяться, что соседи и правда не приезжали.
Лиля вышла и двинулась к соседнему дому, опираясь одной рукой на забор. Там тоже не было следов присутствия людей, зато виднелся результат погрома. Она прошла так ещё два дома и была готова сразу пройти мимо последнего по этой стороне, но тут заметила в нём слабый, колышущийся свет. Как будто там горела свеча или что-то такое. Лиля бросилась бежать туда, не обращая внимания ни на что другое.
Она первый раз стукнула по двери и тут заметила, что та была не заперта, просто прикрыта. Лиля припомнила имя соседа, который жил здесь. Точно, он вроде бы почти круглый год жил тут на даче. Родители периодически говорили о нём что-то плохое, вроде, что он много пьёт, но сейчас это было неважно. Лиля дёрнула на себя дверь и забежала в дом, готовясь выкрикнуть имя соседа и мольбы о помощи. Но замерла с открытым ртом на пороге комнаты.
Свет был не от свечи. От люстры. Просто в ней осталась только одна лампочка, а сама люстра была плохо закреплена и телепалась туда-сюда. Её света оказалось достаточно, чтобы разглядеть всё в комнате. Она была разгромлена, так же, как и в их доме. Только там Лиля подмечала отсутствие крови. Здесь её было в избытке. Лужа растеклась вокруг тела, валявшегося в центре комнаты. Сначала ей даже показалось, что это была просто куча тряпок, но торчавшие из неё органы не оставляли сомнений.
Его окружали три таких же существа, очень похожие на забравшееся в их дом. Только все крупнее того. Почти что спокойно, лишь переминаясь с одной передней лапы на другую (теперь Лиля подумала, что они не совсем были похожи на лапы, скорее очень длинные руки со странными пальцами и длинными когтями), стояло только одно. Другое расхаживало туда-сюда, периодически приподнималось и било по люстре, заставляя её раскачиваться сильнее. А третье... Оно упёрлось на задние лапы, а передними пыталось оторвать мёртвому (лучше бы ему уже быть мёртвым) человеку голову.