- Вот как, убежать вздумали?
Шишко. Стоит, прислонясь к стене. Он тоже тяжело дышит. Преграждает им путь:
- Да ещё так подставить Мико? Нехорошо. Друзья так не поступают. – Его лицо напряглось и заострилось от ненависти. – Всё, игры кончились. Тихо возвращайтесь в "Субару". Песах с вами рассчитается. Пожалеете, что родились.
У неё подкосились ноги. Остатки сил испарились. Это нечестно, подумала она, нечестно так им проиграть, в последнюю минуту. Шай стоял и плакал. Не сдерживаясь, как будто видел, что ему конец.
Вдруг время замерло, и всё происходит в другом, неуловимом измерении: Шишко слегка смещается в их сторону, не по своей воле, и почти падает на них, а когда он грозно поворачивается, готовый к схватке, его глаза изумлённо расширяются.
- В сторону, мистер молодец-против-овец, - говорит ему незнакомый человек, мелкий, приземистый гражданин, - в сторону, гнусный злодей. Твоя игра окончена!
Шишко посторонился, потому что, хотя голос человека дрожит и ломается от напряжения, но в руках у него длинноствольное и недвусмысленное ружьё, какое Шишко видел только в кино. Он вжимается в стенку, нервно поправляя растрепавшийся чуб, и выжидает удобной минуты, чтобы броситься и выхватить оружие. Но насмешка, которую вызывает в нём этот человек, сбивает его с толку, он уверен, что тут какая-то ловушка: кто-то выставил этого недомерка в качестве приманки, которая подстегнёт его к поспешным действиям и заставит совершить фатальную ошибку. Поэтому Шишко секунду колеблется, и это именно то, что необходимо Тамар, чтобы втолкнуть Шая в машину, и влезть самой. Там сидит маленькая Ноа и не узнаёт её. А полный мужчина, который кажется Тамар очень знакомым, только она не может вспомнить, откуда, влезает на переднее сиденье, медленно и величественно усаживается, как будто в его распоряжении неограниченное время. Его ружьё направлено точно в сердце Шишко.
- Слушай, ты поосторожнее с этим, - говорит Шишко, хихикая, - это не игрушка.
- Ты будешь говорить, только когда тебя спросят, - важно говорит ему человечек, и его лысина краснеет.
- Поезжай, Леечка, - удовлетворённо говорит он, и машина трогает с места, оставляя за собой одного Шишко, ошеломлённо и рассерженно глядящего направо и налево, разыскивая хитрых сообщников вооружённого коротышки или этого с телевидения, со скрытой камерой.
- Мами! – неожиданно восклицает Ноа, протягивая ручонки с кресла безопасности. – Мами, я так соскучилась! А где волосы?
- Я тоже, любовь моя, - шепчет Тамар и зарывается лицом в шею девочки, вдыхая её запах.
- Бебиситер подвела, - поясняет Лея, - в последнюю минуту. У меня не было выхода, пришлось взять её с собой. Ты в порядке, Тами? – и переключает скорость так, что всех бросает вперёд и назад.
- Я жива, - бормочет Тамар, прижимаясь к Нойке, к её чистой коже, впитывая её наивный весёлый взгляд. Думает о Шели. Которая когда-то была такой малышкой. Которую, может быть, когда-то так же любили. Шай смотрит на Ноу без выражения. Даже на выражение у него уже нет сил. Слёзы ещё свисают с его длинных ресниц. Ноа то и дело бросает на него осторожные взгляды. Что-то ей в нём не нравится. Он чувствует её неприязнь и отворачивается к окну; Лея видит в зеркале реакцию Нои, у неё есть магическая вера в критические способности её малышки, и лоб её слегка морщится. Тамар преданно целует правый глаз Нои, и левый глаз, и маленький носик, и откидывается на сиденье. Чувствует запах собственного пота. Думает о душе у Леи. О сне в мягкой кровати. О том, чтобы несколько часов не быть нигде. Всё произошло очень быстро, ей трудно осознать, что это уже произошло, но каким-то образом ей кажется, что всё удалось, что её план удался, то есть, эта идея проникнуть туда и потом выбраться оттуда вместе с ним, эта идея в конечном итоге удалась, так? Она ищет в зеркале глаза Леи, нуждаясь в окончательном подтверждении, кто-то должен сказать ей, что это действительно произошло, что это произошло в жизни, что её фантазии соприкоснулись с реальностью... Но Лея полностью сосредоточена на дороге, и почему Тамар чувствует, что что-то ещё не завершено, почему есть какой-то зуд в глубине её памяти, не поймёшь, где именно, будто то ли кто-то пытается ей что-то сказать, то ли есть ещё одно срочное дело, которое она обязана выполнить.