– Моти! – крикнула женщина, и агент отстал, кинул на неё горький взгляд и умолк, злость клокотала в нём.
– Смотри, э..., Асаф, – сказала женщина поставленным голосом, – если ты действительно ничего не сделал, то почему убегал?
– Я не убегал. Я даже не знал, что он за мной бежит.
Агент, Моти, издал ядовитый смешок:
– Я полгорода пробежал за тобой, теперь он мне говорит "я не знал"!
– Так может, – повысила голос следователь, перекрикивая клокотанье агента, – может, расскажешь нам, как ты получил собаку от девочки? Как по-твоему, Асаф?
– Я не получал от неё. Я её вообще не знаю! – у Асафа вырвался такой сердечный вопль, что следователь изогнула губу, впервые заколебавшись.
– Но этого же не может быть, – сказала она, – скажи сам, ты кажешься мне разумным парнем. Ты думаешь, мы и вправду тебе поверим, что такая собака просто пришла к тебе и разрешила привязать её? Мне бы она разрешила? Моти она бы разрешила?
Она сделала лёгкое движение рукой в сторону Динки, и Динка злобно зарычала на неё.
– Видишь? Лучше расскажи правду.
Правда! Как он о ней не подумал. Из-за страха, давления и унижения от наручников. И больше всего – из-за чувства, знакомого ему по другим местам, что даже если он и вправду не виноват, он всё равно наказан за что-то по справедливости, неясно, за что, что-то, что он когда-то, конечно, сделал, а сейчас пришло время расплаты...
– У меня в кармане рубашки, – голоса не получилось, и он повторил, – у меня в кармане рубашки лежит бумага. Посмотрите.
Она взглянула на агента. Он кивком разрешил ей. Она поискала и нашла бумагу.
– Что это? – Она прочитала, потом снова перечитала. Протянула и агенту. – Что это?!
– Это форма 76, – сказал Асаф, набираясь силы из этих слов, – я работаю на каникулах в муниципалитете. Это собака, которую нашли, и я должен искать её хозяина. – К счастью, он сказал "хозяина", и не выдал, что знает, как её зовут, этого кудрявого хозяина.
Женщина повернулась и посмотрела на Моти. Он энергично жевал свои губы.
– Звони в муниципалитет, – велела она ему, – с этого телефона!
Асаф назвал им номер, и чтобы попросили Аврама Даноха. Полицейский грубыми движениями набрал номер. Было тихо. Асаф услышал резкий голос Даноха в трубке.
Агент сказал, что он из полиции Иерусалима, что поймал Асафа с собакой в центре города. Данох засмеялся своим горьким коротким смешком и сказал несколько слов, которые Асаф не разобрал. Моти слушал. Потом процедил "Спасибо", положил трубку и уставился в стенку злым взглядом с сомкнутым ртом.
– Ну, чего ты ждёшь, – упрекнула его следователь, – открой ему!
Агент грубо развернул Асафа. Асаф услышал звук, которого так ждал: звук открываемых наручников.
Он помассировал запястья, как делают в кино (теперь он понял, почему).
– Минутку, – сказал Моти. Он прибавил жёсткости в голосе, чтобы не видели, как он расстроен. – Ты уже нашёл кого-то, кто знает её?
– Нет, – соврал Асаф с большой лёгкостью. Неважно, что она сделала, Тамар, он её не выдаст.
– Слушай, мы действительно просим простить нас за недоразумение, – сказала следователь, не глядя на него, – может, выпьешь что-нибудь в буфете? Может, хочешь позвонить кому-то? Родителям?
– Нет. Э... да. Я хочу позвонить кому-то.
– Пожалуйста, – сказала она, улыбнувшись по-настоящему, для разнообразия, – сначала набери девятку.
Асаф набрал номер. Агент и женщина шёпотом разговаривали в стороне. Динка подошла и встала рядом с ним. Её голова касалась его ноги. Он погладил её свободной рукой.
На другом конце кто-то ответил. Трубка наполнилась шумом.
– Алло, – прокричал голос.
Асаф закричал:
– Носорог?
Агент вышел из комнаты. Следователь смотрела на стенку, будто не слушая.
– Кто это? Асаф? Это ты? – кричал Носорог, стараясь перекрыть шум машин. – Как дела, мужик?
Как раз сейчас, когда он назвал его "мужик", Асаф вдруг почувствовал, что он почти сломлен.
– Эй, Асаф, не слышно! Асаф? Ты там? – Носорог называл его Асаф, с ударением на первом слоге, что выводило из себя Рели.
– Носорог, я... я немного... что-то случилось... нужно поговорить.
– Подожди минутку. – Асаф слышал, как он кричит Рами, который у него работает, чтобы выключил на минуту точильный станок.
– Так где ты? – спросил Носорог в наступившей тишине.