Он вернулся к двери и остановился.
- Я Асаф.
- Сергей. - Молчание. Тяжёлый стон, как у древнего старика. – Сергей Маленький. Есть ещё Сергей Большой. Спит там. Может, есть ещё еда.
Асаф сказал, что нет. Потом подумал, что может жвачка сгодится. Отдал ему всю пачку. И две шоколадки "Киф-кеф". Их мальчик тоже попросил поделить между ним и его другом.
Возле матраца Сергея Большого лежала фольга от сигарет, тщательно расправленная и разглаженная, а рядом с ней – две соломинки и несколько кусков туалетной бумаги, обожжённых по краям. Асаф смотрел на них, не отрываясь: год назад в школьном туалете поймали несколько учеников из одиннадцатого, которые нюхали героин. Так сказали ребята, и Асаф тоже передавал эти слухи дальше, но для него это были просто пустые слова. Потом кто-то из одиннадцатого объяснил во дворе это дело с фольгой и туалетной бумагой, которую поджигают под ней, и как продукт, нагреваясь, скатывается в шарики на фольге и тогда можно гонять его вдоль огня и вдыхать.
На всех стенах вокруг огромными, дрожащими буквами были написаны длинные строчки по-русски. Каждая строчка другим цветом. Асаф спросил, что там написано.
- Это? Рассказ. Пишет один, который жил тут когда-то. Уже умер.
Динка, которая всё это время крутилась снаружи, искала там что-то, поднялась по лестнице. Сергей услышал её шаги и схватился за нож. Увидев её, улыбнулся:
- Собака, - сказал он, и голос его впервые потеплел, - в России у меня тоже такая была. – Потом снова лёг, глядя на Динку раскрытыми глазами. Асаф не знал, как поддержать затухающий разговор.
- Что это за книга? – указал он рукой на книгу, валявшуюся возле матраца.
- Это? Так, драконы, ДНД.
- Правда? – обрадовался Асаф. – Что, и на русском есть?
- На русском есть всё, - сказал мальчик и тяжело вздохнул, - там, откуда я приехал, у меня была группа ДНД, - глаза его закрылись.
- Постой, - сказал Асаф.
Кто ты, как сюда попал, как дошёл до такого состояния, что ты ел за последнюю неделю кроме "Бамбы", может, ты болен, у тебя больной вид, где твои родители, знают ли они вообще, где ты, почему они не прилагают все усилия, чтобы тебя найти, что с тобой будет завтра, где ты будешь через месяц, если будешь.
- Я ищу одну девушку, - сказал он вместо всего этого. У него всё ещё теплилась надежда, что Динка знала, почему привела его сюда. – Маленькая, с длинными чёрными волосами. Она ходила с этой собакой.
Сергей медленно открыл глаза. Посмотрел на Асафа, как будто уже забыл его. Поднялся на локтях и заморгал против светлого квадрата, в котором сидела Динка. Асафу показалось, что его глаза вдруг заострились.
И снова лёг, его плечи не выдержали веса головы. Он закрыл глаза. Не шевелился. Мухи сидели в уголках его рта и подбирали крошки бутерброда. Асаф разочарованно подождал ещё несколько минут. За затейливым окном он видел голубое небо, склон горы и несколько сосен. Затем повернулся, чтобы уйти.
Голос мальчика остановил его у двери:
- Она приходила сюда, - сказал он, не открывая глаз, и у Асафа задёргалась кожа на затылке. – Может месяц назад? Может два месяца? Не знаю. Она ищет кого-то. Может мальчика? Парня? Приходила с фотографией. Спрашивает, или знаем. Может это её друг? Не знаю.
Асаф молча слушал. У него пересохло во рту. Глубоко в сердце зазвенела боль.
- Здесь был один, Паганини его зовут, - мальчик говорил, будто сквозь сон, - он играл на скрипке. Играл, играл, пока у него в руках не взорвалась газовая горелка, и кончил играть. – Он надолго замолчал. Асаф боялся, что он заснул и больше ничего не скажет. Но мальчик снова заговорил, не открывая глаз: - И он, этот Паганини, видел её парень играть на гитаре на улице.
- А Паганини знаком с этим э... её парнем?
- Нет... не знакомы. Откуда? Но её парень очень хорошо играет, очень хорошо. Это сам Паганини сказал.
Асаф знал, что ему пока ещё нельзя думать о том, что он тут слышит, только запоминать. Забыть пока совсем об этом её парне, который так хорошо играет на гитаре.
Мальчик немного оживился. Опять попытался приподняться, и на мгновение ему это удалось:
- А когда он играть, этот парень, то там есть ещё много музыкантов. Вместе дают концерты, как артисты, прямо на улице. Как группа. И все маленькие, дети. Но это тоже немного мафия. Не знаю. Балаган... – Он перестал сопротивляться своей слабости и снова лёг, продолжая бормотать. – Я помнить её... – его голос терялся в сонных вздохах, - она маленькая... ничего не боится, одна пришла сюда, кричит, вставайте, вставайте, смотрите его фото...