— Мы тоже часть общества, — спокойно заметил якудза, увидев, что камеры и трансляция уже работают. — Не самая плохая часть, как оказалось. — Слова вырвались на автомате, он тут же о них пожалел.
Буквально через минуту места за столом Президиума заняли высшие чины МВД, а министр Мацуи прошёл на трибуну:
— От лица Министерства, в знак безграничного уважения за неоценимую помощь… — полилась стандартная речь, повествующая присутствующим и смотрящим по сети (либо тем, кто будет смотреть позже), как героически Гражданин с большой буквы Миёси презрел собственные интересы, помогая Департаменту внутренней безопасности МВД в нелёгкой задаче.
Из достаточно скруглённой речи главного должностного лица подробностей было не добыть от слова совсем, однако пробуждать эмоции бывший следователь умел неплохо:
— … негодяи в собственных рядах… заслуженное наказание… Обязательная переаттестация ВСЕГО подразделения, запятнавшего себя системным групповым предательством!..
Мая слушал с невозмутимым лицом, про себя впечатляясь: Мацуи с помощью иносказаний сейчас не просто размахивал мечом, а…
Нужные слова не подобрались. Если политическую жизнь Японии сравнить с отдельным миром, то по всему этому миру с лёгкой руки министра внутренних дел сейчас шла ковровая термоядерная бомбардировка. Не оставляющая надежд живому.
— … не просто гражданский человек, который нам ничего не должен по определению! — высокий чин холодно смотрел в зал, словно тот сплошь и рядом был заполнен преступившими присягу. — Ни для кого не секрет род занятий Миёси-сан!
В этом месте Мая не удержался: приподнялся и коротко поклонился.
— … у меня больше нет слов. Я сказал всё, что хотел. — Мацуи, не оборачиваясь, бросил левую ладонь назад.
Левша, машинально отметил про себя бывший спортсмен. И как я раньше не заметил? Хотя какая разница.
Кто-то из службы протокола вложил в ладонь министра характерную бархатную коробочку.
Борёкудан здорово удивился: он предполагал, что на здешнем расширенном заседании Коллегии МВД его используют в роли пугала — как нового и донельзя принципиального члена Общественного Совета всё того же МВД.
Оказалось, всё не так просто.
Наконец прозвучала собственная фамилия. Якудза машинально поднялся и пошёл к трибуне, лихорадочно размышляя, как реагировать — он уже заподозрил, что будет дальше.
— Миёси-сан! — голос Мацуи пробирал до костей, ибо политик умел говорить эффектно. — В знак безграничной признательности гражданину страны и как часть нашего уважения к вашей личной принципиальности, позвольте вручить!..
— Сейчас будет неловко. Готовьтесь. — Тихо произнёс борёкудан после того, как увидел содержимое коробка. — Не примите на свой счёт, министр-сан — вашу личную позицию я более чем поддерживаю.
Взгляд чиновника заострился, но по голосу никто ничего не понял.
Дисциплинированно дождавшись окончания здравиц в собственный адрес, якудза церемонно поблагодарил за высокую честь, после чего сменил тональность на более жёсткую:
— Ведомственная награда полиции — высокая честь для меня, — он задержался в нижней точке поклона, обозначая будущие извинения. — Хотя мы из разных организаций, Мацуи-сан, мне в самом деле очень приятно!
Зал сдержанно хохотнул, отдавая должное иронии нетривиального гостя.
— В принципиальных моментах, когда попирается святое, полиция Токио и дальше всегда может на нас рассчитывать, — ровно продолжил борёкудан.
Он отстегнул с груди восьмиконечную звезду с символами хризантемы и сакуры — знак за достижения в полиции Японии. Поднял вверх, чтобы было видно камерам, поцеловал и вернул обратно на кимоно:
— Однако вторую награду я принять не смогу даже из ваших рук.
Бархатный контейнер содержал не один, а два нагрудных знака. Мая рывком, не заморачиваясь с булавкой и не отстёгивая, сорвал «с мясом» диск с изображением хризантемы на красной ленте:
— Министр-сан. К Министерству внутренних дел у меня претензий нет — мы сегодня впервые на моей памяти успешно делали одно общее дело. Это стоит дорогого.
Из зала прозвучало несколько хлопков. Пожалуй, здорово больше, чем несколько — Миёси-спортсмен умел отслеживать реакцию трибун, даже не глядя на них.
— А эту вещь, пожалуйста, отдайте тем, кто попытался от нас с вами ею откупиться. Наградой полиции я буду всегда гордиться и передам её внукам, если до них доживу, — Мая добросовестно поклонился в зал. — Но это прошу вернуть эмитенту, я не приму. — Он так и сказал, максимально обезличивая вторую медаль финансовым термином.