— Э-э-э. М-м-м. В сети бываю, но как-то в основном не на эту тему.
— Ну и зря, там есть над чем поприкалываться. Могу его жаркий и страстный шёпот передать дословно, он достаточно прозрачно откровенничал. О своих ближайших гормонально активных намерениях в адрес моих булок. Впрочем, думаю, тебе будет неприятно, — она покосилась на чужое лицо и решила закруглиться с натурализмом.
— Будет. За заботу спасибо. — Мужская рука, болтавшаяся без дела, наконец осуществила то, что было давно логичным — легла на женскую талию, скользнула до бедра, поднялась обратно. — Контроль. Идём как парочка.
— Да тьху на тебя! — громко зашипела айтишница ему в ухо. — Какая же ты бесчувственная сволочь, Такидзиро-кун! Хрен с тобой, целка-фанатичка, я уже смирилась со своей упавшей самооценкой! Но хотя бы сейчас ты мог не называть вещи своими именами⁈ Просто помолчать из чувства такта⁈ Без этого твоего «изображать» — просто побыть парочкой⁈ Хотя бы на погранконтроле⁈
— Это плодило бы в тебе ложные, ни на чём не основанные, бесперспективные ожидания. Которые, в свою очередь, в неудачный момент способны уронить хрупкую девушку в пучину депрессии, — фальшиво посокрушался метис. — А на это я пойти не могу.
В следующую секунду они, не сговариваясь, хохотнули так, что чопорные японцы вокруг наверняка приняли их за иностранцев.
— Я сейчас не знаю, как пойдёт в Пекине. — Продолжил он, словно извиняясь. — Есть вариант, что придётся какое-то время провести в отеле, может быть, сутки. Если да — легенду нужно соблюдать, это правило. Нарушать нельзя.
— Если нарушим? — поинтересовалась Ута исключительно из духа противоречия, не из любопытства.
— Считается грубой ошибкой и запрещено. Правда, это если б мы сотрудниками на контракте были, а мы всё же по разряду инициативных волонтёров, — Решетников задумчиво потёр затылок.
— В чём суть этой твоей легенды и что именно нельзя нарушать? Кратко, внятно, объясняешь отличнику-математику.
— Мы с тобой — пара на отдыхе дробь в командировке. Там, где я учился, считалось, что все проколы начинаются, когда эти двое на самом деле друг другу не близки. На длительном отрезке времени такое по-любому выстрелит, как игла в мешке; но даже и на коротком промежутке появляются лишние риски. Иногда немаленькие.
— Не уверена, что уловила до конца.
— Если выйдет так, что мы там задержимся на денёк-другой, две разные комнаты в отелях — палево, а в общей…
Она заглушила окончание его фразы звонким смехом:
— Мой искромётненький Такидзиро-кун, у которого ещё и прорезалось чувство юмора! Ты думаешь, я тебе позволю жить в другом номере? Даже на другую кровать не надейся — легенду нарушать нельзя. — Последние слова она произнесла тихо, но с пафосом, затем продолжила нормально. — Может, хоть на перепихон тебя разведу — должны же у взрослого мужика кое-какие системы реагировать на молодую голую тёлку, лежащую под тем же одеялом? — Лицо само расплылось в улыбке. — Если, конечно, он не болен, не сердечник и не после инсульта, пха-ха-ха.
— В том-то и проблема, — кое-кто в очередной раз загрузился по полной на ровном месте. — Так. Первая романтичная часть…
Дообъяснять у товарища не вышло — пришлось прерваться. Перед погранконтролем зачем-то поставили рамку безопасности, которая обычно всегда находилась дальше. На браслет Министерства юстиции на лодыжке метиса сканер отреагировал предсказуемо.
— Да не снимается он! — развёл руками Решетников сперва девице на тумбочке, затем и старшему смены, подкатившему на шум.
— Что это? — на бесстрастном лице тридцатилетнего холостого очкарика-задрота только что лампочка не замигала.
— Такая власть, — издевательски слащаво пропела айтишница вроде бы себе под нос, но на самом деле так, чтоб было слышно, — да в такие потные ручонки.
Реакция чиновника на свой сарказм её нисколько не волновала.
— Не взрывоопасно, — покачал головой логист. — Вас должны были предупредить. — Хафу спокойно назвал фамилию, имя и ещё одну фамилию. — Вы же старший смены на досмотре?
— Мы должны понимать, что это за устройство. — Инициативный на работе, неудачник в личной жизни, очкастенький вообразил, что ухватил свой звёздный час, судя по красноречивой мимике.
Отвратительный и ни разу не симпатичный хмырь разразился назидательной лекцией на тему каких-то там протоколов и персональной ответственности, которую с него никакие телефонные звонки не снимают. Кто бы ни звонил, здесь вам не коммунистический Китай — вы в серьёзной стране, будьте любезны соответствовать. Особенно если граждане.