— Представь, какое у тебя будет лицо и во что тебе будет обходиться один поход со мной, допустим, по пешеходной зоне Франкфурта, — Ута припомнила конкретные бутики, перевела взгляд на собеседника и развеселилась сильнее. — Ладно, расслабься. Если надумаешь и станет интересно, могу подсказать бренды в пределах твоего бюджета — с хорошим качеством, не просто за «лейбл». Экономичненькие такие модельки по паре сотен долларов.
— Ты же сейчас иронизируешь? — осторожно поинтересовался хафу, поперхнувшись кофе.
— Дошло. И это не ирония, а уже целый сарказм.
В следующую секунду его лицо неуловимо изменилось:
— К нам направляется человек. Пока не могу понять, кто именно, но чего-то такого ожидал. Пожалуйста, не нервничай, ничего не бойся и никуда не уходи, если он вдруг начнёт намекать.
— И не подумаю, — она отсалютовала стаканом воды и устроилась поудобнее, как просили.
Ута чуть поёрзала на мягком диване, затем отодвинула стол. Правое бедро молодой, красивой и очень дорого выглядящей женщины поначалу демонстративно прижалось к ноге спутника, затем и вовсе накрыло сверху: подошедшему типу Решетников откровенно не рад, значит, незваного гостя нужно попытаться слегка раскачать.
Угадала, кивнула себе айтишница через мгновение: в отличие от большинства тактильных контактов подобного рода, в данный момент Такидзиро не морщился, не занудствовал, а вообще подвинулся к ней ближе и приобнял за талию.
Уэки тихонько, на уровне слышимости, фыркнула — услышал только товарищ. Затем нагло украла жест младшей Хьюги — прижалась виском к плечу логиста.
Хмурый мужик неопределённого возраста в поле зрения вступил справа: сюда притопал, видимо, по дублирующему служебному коридору, где пассажиры не ходят. Интересно, как Решетников его заметил? Головой хафу не вертел, получается, у него такое хорошее боковое зрение? Или слух?
Спросить потом, если не забудется.
— Этот человек работает в ещё одной государственной структуре, Такидзиро-кун? — Уэки беззастенчиво изучила визитёра с головы до пяток. — Как думаешь?
По-честному, ей было немного страшно: кое-кого могут в последний момент снять с рейса из-за браслета на ноге и тогда накрылся Пекин вместе с любыми прыжками в ширину.
Свои опасения Ута попыталась замаскировать где-то нарочитой беззаботностью.
— Мы можем с вами немного пообщаться? — мутный мужчина обратился к хафу, проигнорировал классную фемину, не сообщил цели визита и не произнес имён.
— Да. Разговариваем здесь — скоро рейс, бегать по терминалу не буду.
— Я бы мог попросить…
— Нет, никто никуда не пойдёт; ни она, ни я, — Такидзиро будто угадал следующую фразу. — Если вас что-то не устраивает — выход из vip-ложи за спиной.
— С другой стороны, если и Уэки-сан участвует в мероприятии МИДа. — Тип занял третий стул. — Её тоже нельзя считать чужой. Наверное.
— Как чувствовал. — Решетников кивнул на дымящиеся чашки кофе. — Угощайтесь.
— Вы заранее заказали три порции? — визитёр вдруг подобрался, черты лица заострились. — Каким-то образом знали, что я приду⁈ Кто вам сообщил?
Ута подхватила посудину, из которой уже пила, чтоб версия, которую тип придумал сам себе, косвенно подтвердилась:
— А как же. Уже отлёт на носу, а вас всё нет и нет. Мы заждались. Ликёра что ли выпить. — Последняя фраза никому не адресовывалась.
— Как вы узнали о моём визите? — мужик требовательно смотрел на логиста.
— Угадал, — равнодушно пожал плечами тот. — Если под ковром идёт скрытая от общества битва между не самыми открытыми структурами, значит, Ван будет представлять интерес сразу для всех из первой тройки. Значит, попытки его проконтролировать будут продолжаться.
— Какое ведомство, с вашей точки зрения, представляю я?
— А это вы мне сейчас сами расскажите. Или пойдёте ко всем чертям, а я подниму шум на тему, что вы делаете в запретной зоне: сотрудником иммиграционной службы либо аэропорта вы не являетесь, с действующим загранпаспортом границу официально не проходили.
— Откуда знаешь, что он без паспорта? — оживилась айтишница.
Такидзиро проигнорировал вопрос, доверительно наклоняясь через стол и практически упираясь в нос типа своим:
— А полиция Токио сейчас очень напряжёна. Ко всем и любым поблажкам в адрес вашего брата омивари-сан весьма предвзяты — соскочить не получится. До приезда наряда вас всяко задержу, здоровья хватит. Давно в тюрьме не сидели?
— Я действительно хотел всего лишь поговорить. — Непонятный мужик вдруг стал каким-то пронзительным. — Решетников-сан, как вы относитесь к своей стране?