— Вы за этим лезли в vip-зал, не имея на это формального права⁈ — Уэки и не подумала сдерживаться. — Чтоб с патетическим видом вопрошать белиберду? Ну скажет он вам сейчас, хорошо или плохо, что это персонально для вас поменяет⁈
— Ута-тян, ты сейчас бесцеремонно сбриваешь нашему гостю весь вербовочный подкат, — тихонько заржал хафу. — Он только нацелился на цепочку вопросов, чтобы деликатно подвести меня к нужной теме. А тут ты.
— А тут я, живая и непосредственная, — согласилась топ-менеджер, взгляд которой видимо похолоднел. — Незнакомец-сан, давайте сэкономлю вам силы? Говорите, с чем явились — уважайте наше время.
— Вы всегда так позволяете женщине собой командовать? — тип проигнорировал её и обратился к Такидзиро.
Деятель намеревался ещё что-то развить на тему, лучшая ли эта стратегия для взрослого мужчины, но айтишница его перебила. Она очень хорошо знала, как себя вести в подобных ситуациях.
— Да. Он всегда и везде мой подкаблучник, поскольку здорово ниже меня должностью, ещё ниже — своей смешной микроскопической зарплатой, которой не хватит даже на нормальные носки под мою обувь. Молчу уже про его этническое происхождение, тоже подкачавшее. — Уту подхватил и нёс тот поток, в котором нет границ, правил и невозможного. — Правда, он изрядно старше возрастом. Больше, чем у меня, у него лишь прожитых лет за спиной, а-ха-ха. Зато намного.
— Ва…
— Сорокалетнему полукровке в Большом Токио чертовски сложно срезать модельную тёлку на почти полтора десятка лет моложе, незнакомец-сан, — она похлопала Решетникова по макушке. — Особенно когда нет университетского диплома, как у нас, когда он последнюю пятилетку не мог сдвинуться с позиции стажёра логистики — до знакомства со мной. А из съёмной квартиры его накануне в прямом смысле на улицу выпер хозяин недвижимости, — айтишница назвала район, в котором товарищ до последнего времени снимал каморку — эти данные были в его личном деле, станцию метро она запомнила.
— До чего приятно, когда тебя настолько ценят, — серьёзно выдал Такидзиро, расфокусировав взгляд. — Несмотря на.
Стало немного неловко. Странно, вроде не пила, отметила айтишница мысленно. Чего ж меня так надирает — язык живёт своей собственной жизнью, меня не спрашивая.
Кураж тем временем не иссякал:
— Он должен был сходить в душ перед рейсом, чтобы не благоухать мне под нос всю дорогу до Пекина, — ещё один хлопок по мужской голове сверху. — Вместо этого вломились вы, незнакомец-сан, и чешете языком, будто вам заняться нечем, — по мере произносимых слов в душе поднялась волна искреннего возмущения. — Слушайте, да катитесь вы ко всем демонам! Я — молодая, умная, компетентная топ-менеджер одного из лидеров стратегической отрасли! Моя фамилия всем серьёзным людям профессии реально известна в национальном масштабе! Я добросовестно плачу налоги, даже вызываю трезвого водителя, когда бухая — чтобы за руль не садиться! У меня ни одного штрафа за последние три года, даже за парковку! Какого хера вы сюда явились⁈ Что вам от нас надо⁈ ОХРАНА! БЕЗОПАСНОСТЬ АЭРОПОРТА, ГДЕ ВАС ЧЕРТИ НОСЯТ? БРАСЛЕТ С НОГИ ВАМ СНИМИ, А КАК РАБОТАТЬ НАДО — ПОПРЯТАЛИСЬ⁈
Краем глаза Ута с удовлетворением отметила: лицо Решетникова тоже вытягивается, симметрично повторяя неприятную рожу, сидящую через стол.
— Да я вас сейчас сама в тюрягу упакую! — разбушевавшийся внутри океан решил трансформироваться в конкретные действия. — Если вы в запретной зоне без документов — я вам сейчас устрою концерт по заявкам! — Уэки решительно полезла за смартфоном, достаточно грязно выругавшись вслух между делом. — Вы чё, Японию с Северной Кореей перепутали? Так я вас сейчас научу любить родину!
— Пожалуйста, не делайте глупостей, — рука типа метнулась через стол в попытке удержать её за запястье.
Но была перехвачена, в свою очередь, Решетниковым:
— Пожалуйста, не нужно трогать пальцами мою женщину. Это последнее предупреждение, ещё одного не будет.
Вау. Концерт был затеян не зря, спасибо тебе, моя безбашенная голова. Последние слова метиса разлились по её душе благоухающим розовым бальзамом для массажа и терпким сливовым ликёром одновременно.
Под убаюкивающий аккомпанемент заявлений про «мою женщину» Ута выплеснула в рот остатки ужасного горького кофе (и что он в этой гадости нашёл), затем впечаталась задом в бедро логиста ещё крепче:
— Что. Вам. Надо. Три секунды. Потом не обижайтесь. — Лучше ужасный, но молниеносный конец, чем бесконечный ужас.
Если сейчас за браслет снимут с рейса — так тому и быть. Но вот эта нервотрепка по чайной ложке в секунду… Многозначительные намёки, двусмысленные недосказанности…