— Расскажите это министру внутренних дел Мацуи Хироюки, — невежливо перебил гангстер. — Абсолютно случайно в этом помещении присутствуют сразу двое независимых людей, которые лично видели, как министр-сан говорил именно эти слова сотрудникам вашего министерства. После их задержания на месте особо тяжкого уголовного преступления, второго в их послужном списке только лишь по нашим данным.
Немного натянуто и не совсем правда по форме, подумала Хонока — там размахивали руками Решетников и Миёси Мая, не Министр Мацуи. С армейскими рубились именно они плюс патрульные полиции.
Но если не цепляться к форме, а смотреть в суть…
— В силу уникальности ситуации, до Эдогава-кай доведён закрытый меморандум между министерствами Внутренних и Иностранных дел, — продолжил сятэйгасира. — Ввиду остроты проблемы — предположительного систематического нарушения законодательства вашими структурами — Министерство иностранных дел обратилось к МВД с просьбой. По закрытым каналам. И эту просьбу удовлетворили.
— Какую просьбу?
— Ну мы же здесь, — ухмыльнулся якудза. — Отвечу намёком: вы внутри страны работать не имеете права, в отличие от МИД и МВД. Последнее имеет Общественный Совет, членом которого — с правом голоса — является и глава Эдогава-кай. С недавних пор. Не он один, но и он тоже.
— Как мне его тащить обратно? — чиновник резко повернулся к подчинённому, бросая чужой планшет на стол. — Он больше восьмидесяти килограмм весит.
— Если это ваш единственный вопрос, мы его сами донесём до машины, в которой вы приехали. В здании министерства будет кому помочь выгрузить? Или нам проехать следом?
— Не нужно. Просто несите в мою машину.
— Ты что-нибудь понимаешь? — Хонока задумчиво качалась сомнамбулой с пяток на носки перед дверью директорского лифта. — А то у меня мозги заколодило.
— Понимаю. МО не будет выступать с иском: Эдогава-кай в ответ на свои вопросы получили такие ответы от подполковника под запись, что армейцам проще самим удавиться в случае огласки.
— Я слышала. Этот генерал не хочет, чтобы запись всплыла?
— Очень не хочет, — серьёзно подтвердила Хьюга. — Потому что одно дело — бодаться с якудзой. А вот воевать с коллегами, с Министерством Иностранных Дел, с полицией… ты поняла. Ещё и по своей инициативе.
— Что будет с Решетниковым?
— Не знаю. Ты же присутствовала — кое-кто в КНР ушёл со связи и не появится до исполнения предписанного. Стандартная фишка у вояк. Когда некоторые команды исполняются, другие автоматически блокируются отсутствием связи.
— Я до последнего момента надеялась, что хотя б этот генерал прекратит бардак.
— Знаешь, в чём опасность хаоса? — неожиданно спросила пловчиха без какой-либо связи.
— Просвети.
— Хаос не контролируется снаружи. Это как лавина — надо или аккуратнее сначала, или потом уже поздно метаться в попытках чем-то управлять, когда понеслось. — Хозяйка бассейна пару секунд пронзительно смотрела на коллегу по совету директоров. — Насколько я поняла из их разговора, непосредственно Такидзиро-куну ничего не угрожает — не та ситуация. Только с его задачей могут быть осложнения, не с ним самим. С тем китайцем.
— Спасибо.
— Можно прямой вопрос тебе лоб?
— Да, — машинально брякнула Хаяси и тут же пожалела.
— Тебе какое дело до Решетникова? Ты ведь к нему никаким местом?
— Ты права. — Медленно выговорила Хонока, заставляя себя не моргать, не суетиться и глядеть Хьюге в глаза. — Мне нет до него никакого дела. И я уже опаздываю на встречу, нужно спешить. Извини, потом договорим.
— Тогда сперва вниз едем, тебя на парковку отвезём. — Традиционно бездушная глава регулярного менеджмента, похоже, ничего не почувствовала и первой шагнула в кабину лифта. — Я наверх не тороплюсь. Встреча важная? С кем?
— Тебе зачем? — огрызнулась финансистка, снова на автомате.
— На тебе лица нет. Если ты за руль решила с такой физиономией усесться — не лучшая идея. Хотела предложить тебе, давай отвезу. Могу на твоей машине, могу на своей. Не хочешь — не буду.
Хонока прислушалась к ощущениям и, признав чужую правоту, согласилась, ошибочно: высаживая её под вывеской «Центра Коюмэ», Хьюга, естественно, прочла, куда привезла финансистку. ¹
Пловчиха не стала задавать вопросов, но Хаяси почувствовала, что в который раз за сегодня краснеет, а спина покрывается потом:
— Не смей никому говорить, где я была! — прошипела она, наклоняясь над опущенным стеклом и заглядывая в салон. — И вообще забудь обо всём!