— Отрадно видеть такое уважение к японским гражданам, — хмуро пошутил якудза.
— «Не „простой японец“ же. Аккредитованный дипломат вашего посольства. Это сыграло возле тюрьмы в плюс, но сработало лично против меня дальше — дознание Комиссии понеслось в другом формате и экстренно. Я рассчитывал, у меня будет день-два после их отлёта, но сейчас вот разговариваю с тобой», — Чень ткнул пальцем в сечку на в своём лице, отвёл в сторону и приложил на место надорванный рукав мундира.
— Я не до конца понял последний эпизод. Почему ваши не показали какие-то там бумаги, которые он спрашивал? В чём там затык?
— «Твой человек очень аккуратно прицепился к нюансу, который у нас внутри страны является несущественным — но только среди своих граждан. Любым иностранцем может быть раздут до небес. Формально ваши правы, особенно под трансляцию на камеру: сотрудники Комиссии, во-первых, не выдержали проверки „документов МВД“. Любому китайцу банально позвонили бы через секунду с такого номера, что желаний спорить дальше не возникло бы».
— А-а-а.
— «Но с японцами такие телефонные звонки бессмысленны по определению — кто из иностранцев будет вместо документа верить чьему-то телефонному звонку?».
— Согласен.
— «Плюс у этих двоих не было санкции суда на задержание Вана — её чисто технически оформлять не один час, а он секунду как из тюрьмы вышел. Они ж не думали, что понадобится». — Генерал на мгновение расфокусировал взгляд. — «Сейчас анализирую задним числом — а суд бы санкции и не дал. Никому, ни нам, ни МВД, ни им — авансом . У нас сейчас битва за порядок в верхах; грубо говоря, нельзя обвинять ещё не освободившегося из тюрьмы заключённого в том, чего он пока по чисто техническим причинам не совершил». — Чень встряхнулся. — «Ладно, к делу не относится. Просто анализирую шаги твоего человека — интересно с профессиональных позиций».
— Не до конца улавливаю, что для Вана изменилось после того, как его встретили японцы, а не соотечественники.
— «Любой китаец на месте ваших с властью спорить не вздумал бы — себе дороже, уже через пару часов наступили бы последствия, поскольку бежать некуда».
— Через пару часов?
— «От трёх с половиной до пяти реалистично. Не спрашивай больше, я очень боюсь сглазить».
— Услышал.
— «Твой наших банально подловил врасплох», — вопреки собственным заявлениям, Чень продолжил восхищаться, расходуя драгоценные секунды.
Мая не стал поправлять либо перебивать.
— «Потому что он — японец, загранпаспорт служебный МИДовский, его ассистент — и вовсе с дипломатическим иммунитетом. Плюс льющийся не пойми куда в режиме реального времени видеоотчёт. Представляешь потенциал скандала?».
— Не очень. У вас в стране разве можно лить такую трансляцию куда-либо бесконтрольно? У вас же какой-то там особый внутренний интернет?
— «У Посольства Японии — масса своих возможностей. Начать с того, что в машине может быть спутниковый ретранслятор — снимал-то дипломат. Если японское видео из центра Пекина на японский же спутник…».
— Понял.
— «Те двое банально испугались ответственности, поскольку не имели предварительных разрешений на откровенно враждебные действия в адрес ТАКИХ иностранцев. Твой человек верно рассчитал: быстро покинуть страну, пока сотрудники Комиссии под горячими впечатлениями будут жонглировать полномочиями и пытаться решить всё чужими руками».
— Это как?
— «Самой Комиссии в формальном смысле не существует. Они не могут вести следственные действия и не уполномочены на процессуальные — директивы спускают нам либо в МВД по линии служебной переписки и реализуют через существующее криминальное законодательство либо через законодательство о государственной безопасности».
— А-а-а.
— «Такой документооборот всегда занимает время, а ваши за два-три часа банально улетят. Все, кроме оператора камеры — дипломату без разницы».
— Кажется, понял теперь. Пояснишь последний момент? — внешне оябун был спокоен, но вопрос задавал с замиранием сердца. — Для чего нашим понадобились театральные эффекты? Эта старая армейская рубаха? Вернутся — сам их спрошу, но сейчас интересно услышать тебя.
Чень уселся на здоровенный железный ящик, закусил губу и заговорил, глядя мимо камеры:
— «Ты не из спецслужб. Есть такое понятие, неписаные правила игры. В нашей сфере договорённости и предупреждения между противоборствующими сторонами иногда возможны…м-м-м… ты не поймёшь. Долго объяснять, давай отложим».