— А откуда вы знаете, как нас зовут? — весело ответила вопросом Ута, поймавшая в результате адреналинового отходняка свой регулярный вайб под названием «море по колено».
Логист удивлённо задрал брови и ткнул указательным пальцем в сторону её груди.
— Вот я тормоз, — Ута развеселилась сильнее — на выданных МИДом пиджаках и у неё, и у спутника до сих пор красовались бейджи-карманы.
С именами, «ведомственной принадлежностью», с флагом и названием страны.
Стюардесса тем временем присела на одно колено между рядами, опираясь на подлокотник — чтобы оказаться на уровне лиц пассажиров и не вещать на весь салон (обязательная часть подобных авиапроцедур, особенно в бизнес-классе). Она заговорила тихо, прикрывая рот ладонью (тоже в японской манере), чтобы другие пассажиры не прочитали по губам:
— Вам сообщение от капитана.
Обратные билеты они покупали по сети своими руками, когда в дипломатической машине неслись по Пекину. Возможно, поэтому приятного одиночества в салоне, как по дороге сюда, не наблюдалось. Другие пассажиры кроме них в бизнес-классе имелись (впрочем, немногие числом и сидели они в противоположном конце, в стороне).
— Конечно. Спасибо лично от меня такой очаровательной шефу рейса, — доброжелательно улыбнулся Решетников. — Пожалуйста, не стойте на коленях, — серьёзно попросил он. — Мне крайне неловко: я не чистокровный японец, в других местах так не принято. Рядом есть свободное кресло, люди далеко — вас не услышат.
Он поощряюще свесился в проход, девица расположилась на следующем месте и сделала то же самое, наклоняясь к пассажиру вплотную.
Ута почувствовала резкий укол ревности — да, беспочвенная тупость. С её внешностью можно себе позволить; пользуясь габаритами бизнес-класса, она поднялась из кресла и решительно уселась на колени Решетникова:
— Должна же и я слышать, о чём вы. Понимаю, что так нельзя, но вы же ненадолго? — и ангельски захлопала ресницами. — Сейчас быстро сообщите нам, что хотели — я тут же вернусь обратно.
Такидзиро картинно вздохнул и снова драматично задрал домиком брови.
— Не любит он меня, — Уэки тоже «вздохнула», доверительно глядя на сотрудницу авиакомпании. — Только и делает, что юзает, причём не буду уточнять, куда и как. Пха-ха-ха, читаете между строк намёки?
Девица осталась равнодушной к чужим проблемам, с сосредоточенным лицом она протянула бумажку:
— Это хронология. Пожалуйста, ознакомьтесь. Потом я всё поясню.
1. 18:02 — рулёжка.
2. 18:03 (предположительно, поскольку из наземных источников) — МГБ звонят в AVSEC.
3. 18:05 — Tower даёт разрешение на взлёт, не зная о запрете.
4. 18:07 — Самолёт взлетает.
5. 18:10 — МОБ передаёт CAAC сигнал: «Остановить самолёт в воздухе».
6. 18:20 — CAAC советуется с военными и руководством аэропорта.
7. 18:30 — Внимание: JL22 уже 500 км от Пекина.
8. 18:35 — Официальный приказ отдан: «JL22, поверните 180, вернитесь в PEK».
9. 18:38 — Самолёт выходит из FIR Китая.
Листик, оторванный из блокнота, был исписан вручную.
— Вы считаете, мы успели в последнюю дверь? — безвестному стажёру с нижних этажей, в отличие от целого директора IT непоследней корпорации страны (да и не только страны, положа руку на сердце), эта абракадабра что-то сказала. — Причём дважды?
Ута цепко перечитала ребус и всё равно не поняла:
— Как ты это вычислил отсюда? — Затем требовательно перевела взгляд на фемину своих лет или чуть старше. — Пояснения будут?
Та топ-менеджера снова проигнорила, уделяя внимание лишь метису:
— А у вас вопросы будут? Так, наверное, проще.
— По борт-переговорам — никаких, — хафу с бесящим Уту компетентным видом покачал головой. — Непонятно, как вы получили остальную информацию, — он потряс листиком. — Я, признаться, тоже имел предчувствия на эту тему, с вашим анализом они совпадают полностью. Но у вас в экипаже что, есть штатные сотрудники, м-м-м, известной государственной организации?
— Хоть бы уточнил, какой, — проворчала Уэки, старательно ёрзая на чужих коленях. — Организации. А то сплошная интрига, я не одупляюсь.
— Вам и не нужно. — Сотрудница авиакомпании бросила фразу настолько резко, что у Уты как у японки, ещё и в бизнес-классе, это вызвало оторопь.