Пригибаясь, я осторожно подкралась еще ближе, спрятавшись за густыми кустами сирени, и, наконец, смогла расслышать обрывки их диалога.
— О, Даниэль, дорогой мой, — с придыханием шептала Тереза, и ее голос дрожал, — когда же ты уже расстанешься с Кристель? Она опять сегодня утром хвасталась твоими подарками! Сколько можно? Почему я должна это слушать, молчать и терпеть? А с этой твоей Бианкой когда, наконец, расстанешься? Любимый, почему ты не можешь выбрать кого-то одного? Я не могу больше жить в тени, скрываясь от всех… Я не могу больше ждать… Каждый день без тебя — как вечность.
Он заметно поморщился, словно от зубной боли, но тут же взял себя в руки, его лицо приняло привычное самодовольное выражение.
— Тише, моя дорогая. Ты же знаешь, как важен для меня статус, — он улыбнулся ей своей привычной, самоуверенной улыбкой, — Бианка — выгодная партия, навязанная отцом, ты же знаешь, я не могу так просто взять и разорвать эту помолвку, ведь это отразиться на всей нашей семье. Мне нужно время для решения этого вопроса.
«Играет, как дешевый актер на сцене», — с отвращением подумала я.
— А Кристель? Почему ты не бросишь хотя бы ее? — истерично взвизгнула Тереза, заставив его снова едва заметно поморщиться. Я лишь сжала кулаки от нарастающей злости. «И после этого она еще называет себя подругой Кристель?» — мысленно ахнула я, не веря своим ушам и все больше разочаровываясь в Терезе.
— Кристель сама вешается на меня, а я просто обычный мужчина, который не может грубо отказать, когда такая красотка сама падает в руки, — с необыкновенным самолюбованием отвечал ей Даниэль, не замечая, как у Терезы вытянулось лицо, а глаза сузились от неприкрытого гнева.
«Что⁈» — мысленно возмутилась я, впиваясь ногтями в ладони, — «Как он вообще смеет так говорить о моей сестре⁈ Кристель заслуживает гораздо лучшего отношения!» — бесилась я, едва сдерживаясь, чтобы не выскочить из своего укрытия.
— Так значит Кристель — красотка? — ревниво прошипела она, сбрасывая со своего колена его руку.
— Ну, не такая, как ты, конечно, — он, наконец, заметил ее недовольство, но все равно потянулся за очередным поцелуем, не обращая внимания на ее наигранное сопротивление, — Кристель — всего лишь мимолетный эпизод, не обращай внимания, — продолжил он, видя, что Тереза продолжает хмуриться, — но ты — другое дело, ты для меня особенная. Не такая, как все. Ты моя настоящая любовь, просто нужно немного подождать.
«Мимолетный эпизод⁈ Вот же лицемер!» — мысленно фыркнула я в бешенстве.
Лицо Терезы разгладилось и она, заулыбавшись, прижалась к нему еще ближе.
— Но все же? Котик, ну, почему ты не можешь бросить их обеих? Я готова быть с тобой! Я вообще на все готова! — плаксиво канючила она, не замечая, как Даниэль, явно утомленный подобной настойчивостью, даже отстранился немного. Но затем он терпеливо вздохнул, взял ее ладони в руки, и, чуть нахмурившись, пристально посмотрел ей в глаза, возможно вообще первый раз на эту встречу.
— Потому что я не могу потерять все то, чего с таким трудом добился, и не могу подвести отца, — он говорил с ней снисходительно и ласково, как с недоразвитым ребенком, который не понимает очевидных вещей, — я ведь уже множество раз объяснял… Ты же знаешь, как сложно разорвать помолвку с Бианкой так, чтобы не нарушить замыслы отца и не повредить его деловым отношениям. А Кристель… она просто не готова принять реальность, вот и постоянно бегает за мной — не обращай на нее внимания.
— Знаешь, — Тереза театрально вздохнула, — она слишком увлечена тобой. Постоянно говорит о тебе, хвастается подарками… Как будто не видит очевидного.
«Тебе ли говорить об очевидном…» — зло ухмыльнулась я, размышляя, как обо всем рассказать Крис так, чтобы она мне поверила.
Даниэль лишь кивнул, словно соглашаясь с каждым ее словом:
— Вот именно. Она просто не понимает, что ее чувства не взаимны. Я просто не могу грубо отшить ее, ведь это разобьет ей сердце. Ты же знаешь, мне всегда так жалко моих поклонниц, эти бедняжки не виноваты, что влюблены в меня. Так что, поверь мне, я обязательно расстанусь с Кристель, но сделаю это деликатно и мягко, чтобы она не страдала слишком сильно, понимаешь?
«Чтооо⁈» — чуть было не воскликнула я вслух, забывшись от возмущения, — «Это мы еще посмотрим, кто кого бросит!».
— Да, дорогой, я понимаю… — грустно прошептала она, медленно кивая головой, — ведь ты такой благородный! Все время думаешь о других! Но никто из них не думает о тебе!