Она покачала головой.
— Ни мужа, ни бойфренда. Бойфренд был, но мы расстались несколько месяцев назад.
— Что случилось?
— Козел.
— Что ж, что нам говорит народная мудрость? Любовь зла — полюбишь и козла; любовь пройдет, а козел останется.
Она улыбнулась.
— Я слыхала про твою жену.
— Это старая история.
— Никогда не хотелось снова жениться?
Фрэнк покачал головой.
— Нет. Мона — моя единственная любовь. Получилось бы несправедливо к любой другой женщине, ей бы пришлось жить в тени Моны.
— Ребекке это не мешало.
— Кому?
— Это же Дафна дю Морье!
Фрэнк опять покачал головой. Кто эти женщины? О ком она?
— Про Дафну эту вроде слыхал.
Эмма рассмеялась.
— Ты что, не сдавал выпускные экзамены в школе?
— Когда я ходил в школу, ничего такого не было. У нас были каменные таблички и счеты. И христианские братья, которые то и дело лупили нас линейками по рукам, скуки ради.
— A-а, добрые старые времена? Что ж, приятно сознавать, что кое в чем я тебе не уступаю.
— Уверен, ты знаешь много такого, о чем я и понятия не имею. Как ты Вулфа этого сразу раскусила.
— Просто он напомнил мне брата. С ним будет все нормально. С Джастином, во всяком случае, все хорошо. Но все знают о том, какой у Джастина диагноз, и он этого тоже не скрывает, и окружающие приспосабливаются. А вот если делать вид, что проблемы не существует, тогда она действительно появляется.
— Как Дэвид Соланке.
— Именно.
— Как думаешь, Лили Соланке способна на то, чтобы забраться к Оливии Коллинз и подпортить ей котел?
Эмма провела пальцем по ободку своего бокала. Фрэнк заметил, что бокал уже почти опустел. Еще один недостаток сладкого пойла — слишком легко пьется. Перед Фрэнком до сих пор стоял целый галлон эля. Он подал бармену знак подлить просекко.
— А, спасибо, — рассеянно сказала Эмма. — Есть ли тут достаточный мотив для такого хладнокровного убийства?
— А когда бывает достаточный мотив? Она ждет повышения, а Оливия собиралась ей все испортить. Она выглядела довольно-таки мрачно.
— Есть такое дело. Не знаю, как ответить на твой вопрос. Мне кажется, Лили больше злится на себя, чем на Оливию, просто это проявилось таким образом. По-моему, ей плохо.
— У нее с мужем проблемы, — сказал Фрэнк.
Эмма пожала плечами.
— Ее беда в том, как он на нее смотрит. Утомительно, наверное, всегда держаться в образе леди совершенство. Его я еще не совсем раскусила. Ясно одно — домашний диктатор.
Фрэнк подпер подбородок рукой.
— Эмма, ты в колледже что, психологию какую-нибудь изучала?
— Да. Разве я тебе не говорила?
Может, действительно говорила? Фрэнк не помнил. Вполне возможно. Иногда он просто отключался и не слушал ее.
Он посмотрел на Эмму. Она казалась спокойнее, чем обычно.
Внезапно у него в голове зазвучал укоряющий голос жены, Моны. Может быть, девушка просто нервничает в присутствии Фрэнка из-за своего возраста. Может быть, этим объясняются ее приступы болтливости. И, может быть, Фрэнк глубоко не прав, относясь к ней с пренебрежением. Все может быть.
— Как бы там ни было, — сказала Эмма. — Еще одна причина, по которой я не представляю себе Лили Соланке в роли хладнокровной убийцы, это то, что она ударила Оливию. Она если кого и убьет, то только в приступе ярости. Могу себе представить, как она хватает кочергу из камина и забивает Оливию насмерть. У воспитанной дамы случился нервный срыв. Но вот так, не спеша, тщательно продумав, испортить котел — не думаю. Потом, для этого ей нужно было бы остаться на кухне одной, неужели Оливия позволила бы Лили шастать по дому, после всего что произошло? Мы же установили: никто не видел, чтобы Оливия уезжала из Долины. Мы проверили камеры видеонаблюдения, ее машина не появлялась ни в деревне, ни в Уиклоу. Остается только предполагать, что она весь день просидела дома. Нет, тот, кто возился с ее котлом, действовал по плану. Разработал стратегию. И она сама пустила его или ее в дом.
Фрэнк кивнул.
— К примеру, Миллеры. Вот тебе пара, которая тщательно планирует свою жизнь. Одна поездка за другой.
— Хм-м. Но опять-таки, как с Элисон, они соврали, что не были в тот день у Оливии. Или же Рон врет, когда говорит, что видел их?
— Это точно, — сказал Фрэнк. — Они все где-то врут. Это единственное, в чем я совершенно не сомневаюсь. Но, может, нам рано исключать возможность того, что есть еще кто-то, у кого на нее был зуб и кто был у нее дома?
Эмма пожала плечами.
— Вряд ли. Нет никаких признаков, что у нее были друзья. Сегодня про нее написали в газетах, в социальных сетях новости разнеслись еще раньше. Если есть кто-то, они бы уже появились, хотя бы поскорбеть об усопшей. И вообще, у них там слишком много яда накоплено. Она перегрызлась с несколькими из соседей — Соланке, Дэли, Рон Райан. Мы пока не знаем насчет остальных, может быть, они что-то скрывают. Желающих с мотивом полно, если это, конечно, не несчастный случай.